Виктория Александровна Борисова - Обычные суеверия

секса», «лучшие девушки Москвы» или там «суперледи», а все равно суть одна — куски мяса, как их ни назови. Приехали из какого-нибудь Мухосранска, вчера умываться научились, а все туда же — «богини секса»…

Но и сам-то хорош! Вадим вспомнил, как, глуповато улыбаясь и пожимаясь от щекотки, кричал в ответ: «У меня все есть, кроме денег и совести! Хоть бы кто добавил того и другого!»

Бр-р! Ну сколько раз уже зарекался? Удовольствие в общем средненькое, дешевое, а теперь, извольте видеть, Вадим Александрович, башка трещит и во рту будто кошки нагадили. Окончание вечера и вовсе теряется в тумане. Вадим даже не мог вспомнить, было у него что-нибудь с этой крашеной лахудрой или нет. Хотя, наверное, было… Еще СПИД словить не хватает. «Нет, достаточно с меня таких развлечений», — в который раз подумал он.

Вадим стоял под душем уже минут пятнадцать, но легче почему-то не становилось. Стойкое ощущение внешней и внутренней нечистоты, похмелье, головная боль и вялость во всем теле — весь букет как был, так и остался. Сейчас бы вернуться в постель и давануть подушку минуток на триста — глядишь, и полегчало бы. Мелькнула даже мысль выпроводить Рината и остаться дома.

Но нельзя ведь, нельзя! Как раз на сегодня назначена важная встреча — в офис должны приехать учредители. Вадимова контора, гордо именуемая финансово-инвестиционным аналитическим центром, где сам он числился генеральным директором, была частью довольно крупного холдинга, в сферу интересов которого входили и нефть, и недвижимость, и высокие технологии. Так что визит учредителей — бывших региональных партийных боссов, отъевшихся на приватизации после краха советской империи, был большим событием. Ничего не поделаешь, придется собраться с силами. Вадим тяжело вздохнул, решительно закрутил кран и вылез наконец из ванной.

Итак, что мы видим? Огромное, во всю стену, зеркало отразило красивое мужественное лицо, несколько опухшее и помятое после вчерашней пьянки, крепкое мускулистое тело бывшего спортсмена, покрытое ровным средиземноморским загаром. Вадим даже вздохнул с грустью, вспомнив недавний отпуск на Адриатическом побережье. Что ж поделаешь, если все хорошее в этой жизни так быстро заканчивается!

«А животик-то уже висит, — с грустью отметил он про себя, — не буду спортом заниматься — скоро совсем жиром заплыву. Да еще эти ночные пьянки-гулянки до добра не доводят…»

— Завязывать с этим надо, вот что, — наставительно сказал Вадим своему отражению.

Многих мужчин, да и женщин тоже в подобном состоянии посещают добродетельные мысли и благие намерения. Жаль только, что с улучшением самочувствия клятвы скоро забываются, а начало новой жизни откладывается на неопределенно долгий срок.

В этом отношении Вадим не был исключением, хотя и старался по возможности заниматься собой — купил дорогущий спортивный тренажер, иногда наведывался в фитнес-клуб и даже бегал по утрам, если время позволяло. Но жизнь брала свое, текучка заедала, пробуждения, подобные сегодняшнему, случались все чаще и чаще… Тренажер большей частью пылился в стенном шкафу, а походы с друзьями в парилку, спортзал и бассейн почему-то заканчивались обыкновенной пьянкой и групповиком с веселыми девочками.

Не то чтобы Вадим был уж таким охотником до подобных утех. Он прекрасно отдавал себе отчет, что это — верный путь к тому, чтобы превратиться в ожиревшего борова и заработать инфаркт сразу после сорокалетия, а то и раньше. Он многократно пытался начать новую жизнь, но все как-то не получалось. Может быть, когда-нибудь потом…

А сейчас, стоя перед зеркалом, он продолжал давать себе бесполезные клятвы. Учитывая события недалекого будущего, это уже не имело никакого значения.

По дороге к центру города, удобно устроившись на заднем сидении темно-синего БМВ, Вадим неожиданно для себя самого подумал о том, как же красива бывает Москва в начале осени. Совсем скоро зарядят дожди, небо покроет серая хмарь и почти до Нового года потянется промозглое, сырое и слякотное время. Но пока Москва сияла последней красотой бабьего лета. Вадим вдруг по-новому увидел и ярко-синее небо, и увядающее золото листьев, старые московские дома и дворики, купола церквей…

Куда-то под сердце подкатил странный тревожный холодок. «А ведь это в последний раз. В будущем году уже не увижу», — почему-то подумал он. Конечно, тут же отогнал от себя эту дурацкую, неизвестно откуда взявшуюся --">