Шэрон Кендрик - Красавица с характером

жизнь текла однообразным бессмысленным потоком. Она предполагала, что Коннел Девлин привык добиваться цели любым путем – он просто-таки излучал ауру превосходства и уверенности. Вероятно, ожидал смутить ее мужским напором и подчинить своей воле. Что ж, скоро он поймет, что она не из пугливых.

Эмбер, не торопясь, готовилась к встрече. Сильные струи душа вернули ее к жизни. Она оделась и наложила макияж. Несколько минут под феном – и она готова. Через полчаса, в облегающих джинсах и белой футболке, она вернулась в гостиную, ожидая увидеть рослую фигуру в центре комнаты, где оставила непрошеного гостя. Однако Коннел сидел на диване и быстро набирал что-то на ноутбуке, словно был здесь хозяином. От его быстрого взгляда Эмбер стало немного не по себе. Закрыв ноутбук, Коннел холодно посмотрел на нее:

– Садись.

– Это мой дом. Не тебе указывать, что мне делать. Не хочу садиться.

– Думаю, лучше тебе сесть.

– Мне наплевать, что ты думаешь.

Глаза Коннела сузились.

– Тебе все безразлично, Эмбер?

Она насторожилась. Коннел уверенно произнес ее имя, словно заранее заготовил речь. Эмбер впервые уловила его ирландский акцент. Ее сердце дрогнуло: события перестали казаться забавным исключением из скучной рутины. Эмбер почувствовала беспокойство. Она уселась на диван напротив Коннела: стоя перед ним, она напоминала себе школьницу, вызванную на беседу к директору. Под его пронзительным взглядом колени у нее дрожали.

– Кто ты такой? – Она посмотрела ему в глаза.

– Уже представился. Коннел Девлин. – Он улыбнулся. – Вспомнила?

Эмбер пожала плечами. В памяти что-то отозвалось, но снова пропало.

– Может быть.

– Я знаю твоего брата Рейфа…

– Сводного брата, – холодно поправила она. – Не видела его много лет. Наша семья очень раздроблена.

– Догадываюсь. Когда-то я работал на твоего отца.

– На отца? – нахмурилась она. – Бедняга. Сочувствую.

По взгляду Коннела она поняла, что разозлила его, и это доставило ей удовольствие. Эмбер напомнила себе, что он не имел права врываться сюда, без приглашения садиться на ее диван и тем более задавать вопросы. Однако настораживала исходившая от него уверенность: она подозревала, что, как опытный факир, он оставил самый коварный трюк для завершения шоу…

– Как бы то ни было, – сказала она, взглянув для убедительности на бриллиантовые часики, сверкавшие на запястье, – у меня нет времени на беседу. Признаюсь, утреннее происшествие показалось мне забавным, но теперь оно наскучило. К тому же у меня назначена встреча с друзьями. Пора перейти к делу, мистер Коннел. Чем обязана визиту? Неужели у папочки очередной приступ угрызений совести, и он хочет узнать, как поживают его дети? Вероятно, поручил навестить меня. Передай ему, что я в полном порядке. – Она вопросительно подняла бровь. – Может, ему наскучила его… дай подумать… которая по счету? Шестая? Или уже пошли двузначные числа? Не успеваю следить за его бурной любовной жизнью.

Слушая язвительные слова, Коннел говорил себе, что, конечно, она имеет право на обиду, разочарование и злость. С ее биографией неудивительно сбиться с пути. Однако прошлые жизненные невзгоды не служат оправданием распущенности и безделья. Он думал о том, через какие испытания пришлось пройти его матери. На ее долю выпали тяготы, которые и не снились Эмбер Картер.

Коннел твердо сжал челюсти: пусть не рассчитывает, что он будет гладить ее по хорошенькой головке и решать за нее все проблемы, как это делали до него другие. Неудивительно, что ничем хорошим это не кончилось. По правде говоря, у него возникло искушение как следует отшлепать ее. Неожиданный всплеск вожделения заставил отогнать коварную мысль.

– Я заключил сделку с твоим отцом.

– Желаю успеха, – небрежно кинула она. – Наверное, он поставил жесткие условия?

– Угадала, – кивнул Коннел, усмехнувшись: она не догадывалась, как близка к истине. Более того, он был согласен с ней. Если бы кто-то другой, кроме Амбруаза Картера, пытался навязать ему это тяжкое бремя, он бы отказался, не задумываясь. Однако высотное здание в престижном районе Лондона было не просто выгодным приобретением – Коннел мечтал об этом всю жизнь и не предполагал, что мечта осуществится как раз накануне его тридцатипятилетия. Кроме того, он был слишком многим обязан Амбруазу. Несмотря на проблемы в личной жизни, тот проявил к Коннелу доброту в критический момент и дал шанс, когда все остальные от него --">