(dmfananddu) - Встреча с Летой (СИ)

фонарями, создаёт атмосферу пустынного музея с чёрными стенами, где мой дом гордо выделяется среди прочих экспонатов.

— Ого! — удивилась Лета, задирая голову.

— Новострой во всей красе! Там за ним ещё двое похожих стоят.

— Да-да-да, — фыркает девушка, горделиво и бодро уходя вперёд. — Красивый снаружи, шикарный внутри, а ещё круглосуточные ЧОПовцы и всё такое.

Не будь я таким уставшим, начал бы думать, что Лета опять ищет комплимента, демонстративно цокая миленькими каблучками. Она напрягает спину, скрещивает руки на груди и ускоряет шаг, сбегая от уличного холода. Из-за только окончившегося дождя вся земля будто источает влагу, что не добавляет никому из нас приятных ощущений. Надо было брать ветровку с работы — хотя бы её плечи прикрыл.

Я произвольно вздрагиваю, разгоняя по телу всё тепло, которое сохранил в метро, а потом подбегаю к Виолетте и беру за руку. Со мной шатенка снова чуть оживляется: бросает внимательный и оценивающий взгляд на фонарики во дворе, будки-фильтры с подземной парковки, ровный газон, скамейки и детскую площадку. На всём этом она ещё не задерживает взгляд, но быстро расслабляется, войдя в сухой и тёплый подъезд.

Девушка молчит и рассматривает всё вокруг: тяжёлые стеклянные двери, чёрно-серебристый вестибюль, освещение, чистый пол и стены. Она ласково и сосредоточенно щупает листочки искусственных деревьев, поставленных в больших горшках тут и там.

— Очень строго и стильно, — тихо говорит она в пол, проходя в лифтовую.

Лета мимолётно улыбается нашему отражению в дверях, но через мгновение грустно опускает глаза, узнав во внутреннем зеркале ещё одну себя, походящую на участницу пошлого показа мод, измотанную бессонницей или чем похуже.

— Не обращай внимания. Из лифтовой в этих зеркалах даже Иисус выглядел бы скверно. Свет падает просто отвратительно, пока в лифт не зайдёшь.

— Хах… Да нет, всё нормально, — отмахивается девушка. — Дорого тут жить?

— Не очень. Зато как приятно видеть всё новым и чистым. Повышает самооценку.

— Будто всё для тебя.

— Всё так и должно быть в твоём доме. Осталось только дополнить его кем-то ждущим.

— Жду не дождусь, когда смогу принять горячий душ, — девушка зевает, мечтательно потягивается и надолго замолкает.

Она не хочет спрашивать разрешения, а я не хочу её останавливать. Когда мы заходим в квартиру, Лета просто мгновенно снимает туфли, а пока я ставлю их на полочку, скрывается в ванной. Её отстранённое молчание в момент становится тревожно тяжёлым, старая гнилая вина вновь опускается на плечи спёртым дыханием. Умываюсь я водой похолоднее в туалетной раковине.

Решив ничего не спрашивать, я просто трачу двадцать минут на уборку в спальне, ищу что-нибудь удобное для моей гостьи. Белья для неё я не хранил, но на всякий случай достаю из шкафчика небольшие «семейники» с наиболее упругой резинкой, мягкий и севший от стирок халат, который когда-то мне подарила тётя, тапочки, большую футболку и шорты.

Помявшись немного перед дверью, я вспоминаю забавную, но неуместную шутку про Чебурашку и полотенце, которое тот принёс крокодилу Гене. Когда вода немного стихает, я кричу в закрытую дверь:

— Я приготовил тебе вещи! Я зайду и оставлю их тебе!

— Хорошо!

…

Домыв картошку, я выключаю воду, угрюмо вздыхаю и вздрагиваю от хитрого смешка, который тут же превращается в задорный смех. Лета выглядит крайне довольной картиной, вольготно сидит на стуле и болтает ножками.

— Очень милый халатик, только великоват, — улыбается румяная девушка, поглаживая мягкий серый ворс.

Он велик ей в талии и доходит до колен, поэтому Лета чувствует лишние складки и, вместе с тем, бОльшую свободу движений, чем в коротком платье. Белое полотенце на голове и голубые тапочки добавляют её образу удивительной приземлённости, домашней очаровательности и уюта, разительно преображая образ бойкой красавицы.

— Хотел бы видеть такую картину каждый вечер, — говорю я первое, что приходит в голову.

— Иди подмойся сначала, — фыркает Виолетта нарочито низким тоном.

Наверное, в тот раз я немного переборщил с милостями, но зато она может

--">