(Азантуль) - Счастливы вместе (СИ)

стене. Оттуда на него смотрела жалкая карикатура на благородного эльфа. Неубедительная пародия. В этом худом, бледном с похмелья существе, с темными кругами возле глаз и растрёпанными, слегка влажными после умывания волосами, которые уж точно нельзя было сравнить ни с лентами овеществлённой тьмы, ни с чёрным янтарём, непросто было угадать благородного представителя Старшего Народа. Попытавшись привести себя в порядок, Маэтор быстро бросил это бесперспективное занятие и решил прогуляться по городу. Немного подышать свежим воздухом.

Всё лучше, чем сидеть здесь, пытаясь восстановить в памяти картину вчерашних событий, которая никак не складывалась.

Пройдя в лавку – единственное место в доме, сообщавшееся с улицей, эльф, на всякий случай проверил сундуки и шкатулки с лекарственными порошками и микстурами, подёргал ручку двери, ведущей в лабораторию и на склад с ингредиентами, накинул на плечи плащ и вышел на улицу. Окунулся в густой туман, окутывающая землю таинственным шлейфом недосказанности и снов.

Было холодно и сыро. Мгла бледными, дымчатыми полосами стлалась у ног эльфа, и клочьям и вились перед лицом, сокращая поле зрения до двух шагов. Глядя вперед, он не видели ничего, кроме небольшого отрезка брусчатки, а обернувшись назад, видели такой же кусок её, исчезающий в тумане. Дома на противоположной стороне улицы скорее угадывались, чем были видны.

Гулять в такую погоду было небезопасно, но Маэтор всё же рискнул. Оглядевшись по сторонам и прикинув свои шансы, он запер дверь и спустился по ступенькам крыльца, готовый буквально раствориться в белёсом мареве. Ощущение было такое, словно весь ему мир вдруг ограничился окружностью в полдюжины шагов и всякий раз образовывался перед ним заново с тем же постоянством, с которым и исчезал позади. Впрочем, иногда в дымчатом пологе всё же возникали просветы, сквозь которые зорким глазам эльфа удавалось рассмотреть не только ближайшие пару кварталов, но и поросшую лесом горную гряду, высившуюся за пределами стен.

Тёмная линия далекого леса, зубчатой стеной встававшего из наползающих волн тумана манила своей таинственностью. И так хотелось просто выйти за ворота крепости и побродить среди деревьев, между которыми плавали сизые клочья. Маэтор не жалел о том, что оставил леса, издревле облюбованные его народом, просто… иногда его охватывала тоска по прошлому. Чтобы избавиться от неё, он отправлялся гулять по серому, каменному городу, ища немногочисленные признаки жизни. Обычно, скромные сады, высаженные горожанами во дворах домов и единственный на всю округу парк утоляли его тоску по дому, но сегодня всё было иначе.

Попадавшиеся на пути деревья казались Маэтору гротескными, призрачными фигурами, а их вершины так и вовсе терялись в тумане, местами сливавшимся с осенним облачным небом. Поплутав немного по каньонам узких, запутанных улочек, освещённых лишь масляными фонарями, эльф и не заметил как ноги сами вынесли его к трактиру с весьма говорящим названием «Зелёный Змий».

«Место, куда ведут все дороги» – усмехнулся он про себя, толкая тяжёлую дверь, давно потемневшую от времени и непогоды. Внутреннее помещение было достаточно просторным, чтобы одновременно вместить до сотни человек и освещено не только камином, но и подвешенными на цепях люстрами, на каждой из которых горело, дай Бог три-четыре свечи из десятка. Большинство длинных столов с не менее длинными лавками сейчас пустовали и даже трактирщик – крупный мужчина с лысым черепом и окладистой бородой не протирал кружки, как делал это обычно, а просто бездельничал за стойкой с крайне скучающим видом.

— Что-то ты сегодня рановато, господин эльф. Али повод выпить с утра появился? – спросил он, похрустывая пальцами.

— Что, так заметно? – без энтузиазма спросил Маэтор, заняв место за ближайшим к столом – чтоб говорить было удобнее.

— А то, – ухмыльнулся трактирщик. – Сумрачная мина, на твоём лице под стать погоде. Что взгрустнул, остроухий?

— Жена, – лаконично ответил тот. Не привыкший делиться подробностями личной жизни эльф казался людям недоверчивым.

— Бьёт? – трактирщик спросил об этом с потаённым интересом, позволявшем заподозрить в нём человека, любящего такое.

— Не любит. Бранится, – ответ Маэтора разочаровал собеседника

--">