(Daniel Morris) - «Спасибо, мистер Риддл» (СИ)

света. Убить их? Слишком много следов. Не стоило оставлять лишних жертв. По крайней мере, не сейчас. Он лихорадочно начал соображать, какую роль сыграть на этот раз.

- Нет, я…, - он принял самый испуганный вид, на который только был способен. – Вы можете помочь мне, сэр…? Я смог бежать. Меня зовут Том, сэр.

Мальчишка все еще недоверчиво смотрел на Тома, но через секунду нарушил молчание.

- Я Рон. А это… а, неважно, - он кивнул в сторону взрослого волшебника. – Что произошло? Где Гарри?

Том выдохнул и произнес дрожащим голосом:

- Гарри… Это, наверное, ваш друг…

- Да, Гарри! Вы видели его?

- Мне очень жаль, мне так жаль, - он принял скорбное выражение лица и даже прикрыл глаза. – Я не смог… Василиск, он… Я ничего не мог сделать! Я сбежал.

- Что…? – рыжий, казалось, потерял дар речи от услышанного. Ну, что же еще оставалось делать.

- Нам нужно выбираться отсюда, Рон, - умоляюще прошептал слизеринец.

- Но мы должны вернуться и помочь! – руки Рона задрожали. – Гарри… Мы не можем оставить…

- Нет. Ему не помочь. Уже ничего нельзя сделать. Я… я расскажу все, как только мы выберемся отсюда!

- А Джинни?

- Кто…? – ну точно, это ее брат, иначе и быть не могло.

- Моя сестра! Там… есть моя сестра? – он был на грани истерики.

- Нет. Мне очень жаль, - с чувством повторил Том. – Там не было никого, кроме Гарри и меня. И Василиска, этой огромной смертоносной змеи…

Черт. Как же это утомительно! А волшебник, что сидел и, раскачиваясь, напевал что-то, казалось, и не видел их вовсе! Надо было просто избавиться от них вместо всего этого цирка. Как теперь прикажете выбираться отсюда с этими двумя? И Василиска больше нет.

Том сжал палочку и повернулся к трубе. Если бы не они, он бы полетел (интересно, есть ли в этом теле такая способность или придется учиться заново?). Что ж, тогда… И аппарировать здесь невозможно. Да. Простенькое левитирующее заклинание. Долго, но что еще остается. Он повернулся.

- Схватитесь за меня, - он протянул руку Рону. Тот, казалось, плохо соображал от только что услышанной ужасной новости и автоматически схватился за рукав Риддла. Что ж… Хоть так. Светловолосый, в свою очередь, вцепился в Рона. Уже через несколько минут все трое стояли в туалете для девочек.

Рон был совершенно потерян, его, казалось, даже не интересовало, что его только что вызволил из ужасной Тайной комнаты неизвестный шестнадцатилетний подросток, непонятно откуда взявшийся там внизу. Итак… Надо было как можно быстрее избавиться от них. Они отнимали его время. Том четко осознавал, что ему нельзя надолго задерживаться в школе, это слишком рискованно. Здесь было еще очень много тех, кто помнил его именно таким. Но, прежде чем уйти отсюда, он должен был удостовериться кое в чем. Когда-то он (а точнее, другая его часть) спрятал в школе нечто очень важное, то, что, возможно, когда-нибудь тоже спасет его жизнь. Так что, по гипотетическому плану Тома, сначала нужно было добраться незамеченным до его Секретного места, а потом… А что потом, он успеет решить позже.

Том повернулся и поднял палочку, направив ее прямо на Рона.

- Что ты делаешь? – только сейчас рыжий, казалось, очнулся и отступил на шаг назад. – И… кто ты такой и что делал там, внизу?

Поздно задавать вопросы. Ты и так отнял слишком много моего драгоценного времени.

- Обливиэйт, - равнодушно произнес Риддл и, развернувшись и уже не замечая, как на лице Рона подозрительность сменяется полным непониманием происходящего, вышел из туалета для девочек на третьем этаже школы Хогвартс.

========== Чего боится профессор МакГонагалл ==========

Гермиона открыла глаза. Утро было прекрасным, особенно после всего, что ей пришлось пережить. Несколько часов назад мадам Помфри напоила ее зельем из мандрагор, что позволило ей (и еще нескольким подвергшимся нападению василиска) прийти в себя. Все тело затекло от долгого лежания в неудобной позе, и, несмотря на слабость, ей уже очень хотелось встать и размяться. Но нельзя. Мадам Помфри строго-настрого запретила им вставать с постелей, и за ширмой уже слышался недовольный голос Джастина Финч-Флетчли, который, кажется, всеми силами пытался отстоять свою свободу.