(Кохэйри-неко) - Самый счастливый день (СИ)

случайно спалился перед отцом? Маринетт дала бы пятьдесят на пятьдесят, но интуиция внутри орёт бешеной белугой. Таких совпадений просто не бывает.

Перед глазами бежит красная строка: «Да быть такого не может!». Маринетт готова вырвать на себе волосы и умчаться в закат. Ну, или заобнимать сидящего перед ней парня. Или похоронить его. Подумать только, оказался не только любовью всей её жизни, но к тому же и дурашливым напарником, который доводил до белого каления своими каламбурами. Как бы сильно они ей не нравились.

Мысли Альи, похоже, бродят примерно в том же направлении относительно личности Адриана Агреста. Потому что она сначала окидывает подругу взглядом а-ля «я же тебе говорила», а потом с елейной улыбочкой обращается к Адриану:

— И как же его зовут?

— Хьюго, — важно отвечает он. — Правда, очень подходящее для него имя? Я…

Странное рычание прерывает его на полуслове. Адриан, Алья и даже сидящий в наушниках Нино поворачиваются к Маринетт. И если во взгляде Адриана читается удивление, то за стёклами очков Альи Сезер горит плохо сдерживаемое ликование.

— Ты чего рычишь? — абсолютно будничным тоном интересуется она, а в золотистых глазах черти танцуют ламбаду.

Маринетт вскакивает и принимается судорожно собирать вещи.

— Мне нужно сходить в медпункт, голова что-то разболелась, — автоматной очередью тараторит она. — Мне лучше скрыться подальше, пока я никого не прибила в радиусе пяти метров.

— Но ведь скоро урок, — Адриан обеспокоенно наблюдает за ней. — Может, тебя проводить?

— Да-нет-пожалуй, — вылетает из её рта, и Маринетт пулей спускается вниз.

Но не успевает Адриан подняться на ноги, чтобы пойти следом, как Маринетт решительно возвращается и неожиданно для всех хватает бедного парня за ухо.

— Да, ты определённо пойдёшь со мной, — злобной гарпией рычит она. — Поговорить надо.

И никто не успевает опомниться, как Маринетт вытягивает Адриана из коридора, сопровождаемая возмущённым голосом Хлои, шокированными взглядами остальных и довольной улыбкой Альи. Она-то уж всё прекрасно поняла.

— Маринетт, пожалуйста, отпусти, — просит Адриан, когда они вылетают из аудитории. — Я понимаю, тебе сейчас тяжело, но давай я просто рядом пойду. Моё ухо к твоей головной боли ведь не причастно.

Его тут же выпускают из мёртвой хватки. Однако вместо благодарности из горла Адриана вырывается изумленный хриплый возглас потрясения: Маринетт толкает его к стене, припечатывает всем телом и злобно смотрит прямо в глаза. Из-за того что она гораздо ниже его, приём не выходит столь внушительно угрожающим, как хотелось бы, но Адриан тем не менее всё равно слегка напуган.

— М-Маринетт?

— Ах, не причём, да? — рычит она. — Не причём значит? Значит, это совсем не ты сейчас ляпнул нечто такое, что как минимум двое догадались о том, какую вторую личность ты скрываешь? Ты вообще в курсе, что такое «держать язык за зубами» и «тайна личности», дурной ты кошак?!

Адриан открывает было рот, чтобы оправдаться, потом закрывает, в ужасе и шоке глядя на Маринетт, потом снова открывает, и в этот момент на него накатывает осознание. Он протягивает многозначительное «Ого-о-о», а затем…

…что-то неуловимо меняется.

Маринетт даже понять толком не может.

В зелёных глазах напротив вспыхивает искра удовольствия; Адриан наклоняется к Маринетт и негромко мурлычет:

— А ты, значится, думаешь, что у тебя получилось меня запугать, да, Миледи?

Маринетт сдавленно икает, дёргается и пытается отстраниться, но мужские руки крепко обнимают её и возвращают в первоначальное положение. До Маринетт только сейчас доходит, как сильно она к нему прижимается, и краска смущения заливает её и без того алые щёки; она снова предпринимает попытку вырваться, но Адриан не отпускает.

— Говоришь о тайне личности, а сама во всё горло ругаешь меня нехорошими словами. Ай-яй-яй, моя леди, тебя же могут услышать.

— Да пошёл ты, — ворчит Маринетт, вяло брыкаясь. — Ты первый начал трепаться о сыновьях, будущем и Хьюго.

— Сыновьях! — восклицает Адриан. — О таком я и мечтать не смел.

— Вот и мечтай дальше!

Маринетт

--">