Леа Ри - Одиночество

пошла встречать мужа.

– Не важно. Само все прояснится, – сказала она самой себе и натянула счастливую улыбку.

Вадим был явно не в духе. Он сдержанно поцеловал жену в щеку, и, повесив куртку на вешалку, направился прямиком на кухню.

– Почему еще ничего не готово? – спросил он недовольно и повернулся к Индире, как раз остановившейся в дверях с понурым и забитым видом.

– Я уже почти закончила, – тихо произнесла она и покорно подошла к плите.

– Ну, смотри, – заключил Вадим и пошел, было, в комнату с телевизором, но тут вспомнил. – Кстати, что за письмо тебе сегодня прислали? Без подписи.

Индира продолжала стоять спиной к Вадиму, занимаясь ужином, и ответила:

– Не знаю. Какой-то сумасшедший.

– О чем?

– О том, что хочет познакомиться.

– А, – протянул Вадим. – И что ты думаешь?

Индира повернулась к нему с очевидным на лице ответом:

– Конечно, я не согласилась. Я уже и письмо порвала. Зачем мне нужен больной человек?

– Хм. Ну, смотри, – произнес Вадим и направился в комнату с телевизором.

Индира метнулась в спальню, где лежало письмо, освободила конверт, разорвала и бросила в мусорное ведро для бумаги, здесь же у стола, а само послание положила обратно в стол, в книгу с детективом, вместе с закладкой. Она знала, что Вадим может проверить правдивость ее слов. Но дотошная проверка пока была не для него, поэтому одного конверта вполне достаточно.

Индира быстро вернулась на кухню. Курица как раз дожарилась, и Индира более или менее успокоилась.

Ужин как всегда был очень «содержательным», а, главное, «веселым». Супружеская пара молча сидела за столом друг напротив друга и методично поглощала еду, иногда встречаясь взглядами: Индира с некоторой боязнью, Вадим с безразличием.

– Что случилось на работе? – спросила Индира.

По щекам Вадима пробежали желваки.

– Да!.. – начал он, но волна злости заставила его захлебнуться.

– Хм, – отреагировала Индира, будто она получила вразумительный ответ.

– Я прораб, а меня никто не слушает, – выразил, наконец, мысль Вадим и ритмично зажевал кусок картошки.

Индира едва заметно кивнула. Она только делала вид, что заинтересована в работе мужа, но на самом деле думала о Е.Ф., который глубоко засел в голове. Она уже хотела тихо встать из-за стола, надеть пальто и туфли и выйти из квартиры. Пойти в этот парк, на ту аллею, где ей встретилась девочка, и найти в толпе те глаза, которые будут смотреть только на нее. Глаза, полные тепла и любви, глаза решительного и сильного мужчины, который защитил бы ее от всех. От Вадима, от привередливых покупателей, от этих многочисленных глупых и бессмысленных проблем.… И счастье вновь бы вспомнило о ней, одинокой продавщице канцтоваров, о несчастной двадцати девяти летней женщине, которая не перестает надеяться на свою звезду. А, может, ее нет?

– Почему ты меня не слушаешь? – сдвинул брови Вадим.

Индира подняла на мужа измученное лицо и стала ждать очередного упрека или, еще того хуже, скандала. Скандала, обычно высосанного из пальца.

* * *

Индира медленно открыла почтовый ящик и достала оттуда запечатанный конверт, который был подписан знакомыми инициалами «Е.Ф.».

«Хорошо, что Вадим не смотрел почту», – подумала она и поднялась к себе в квартиру. Она бережно положила конверт на стол и в раздумьях, не отводя от него взгляда, переоделась в домашнее. Наконец, она села на кровать, взяв письмо, осмотрела его со всех сторон и неспешно раскрыла. Это письмо грело ей душу, поэтому она не хотела быстро пробежать его глазами и так же быстро швырнуть в ящик стола. Индира хотела читать медленно, будто долгий взгляд на того, кто его написал. Почувствовать его, увидеть возможный облик, и с улыбкой на устах блаженно положить письмо в стол. Рядом с первым…

«Здравствуй, Луна.

Я очень рад, что ты не оставила первое письмо в почтовом ящике. Ты даже представить не можешь, какое счастье меня настигло, когда я об этом узнал.

Думаю, ты будешь не против того, что в своих письмах я буду проводить с тобой небольшую беседу. Даже не беседу, а, скорее, монолог. Впрочем, наверное, все-таки беседу. Надеюсь, ты читаешь это с интересом, так что могу считать это все-таки беседой.

Вчера я написал новую картину. На ней изображен предзакатный пейзаж. Место, где бы я хотел оказаться в данный момент. Вместе с тобой. Представь море и пляж. На чуть рябой воде уже отчетливо читается солнечная дорожка, на песке то тут, то там зеленеют водоросли, нанесенные --">