(schwarzerengel) - Creamy Whim (СИ)

class="book">- Ника, – мой голос звучал неестественно громко от напряжения. – Ника Дарксоул.

И все эти козлы заржали как не в себя.

- Никки, родители не научили тебя, что чужое лучше не трогать?

- Нет. Их давно нет в живых.

- И ты хочешь присоединиться к ним? – его взгляд задержался на мне, и я только тогда поняла, что за мразь предо мной – по неясным, жестоким глазам. А затем он вновь напустил на себя притворные бодрость и дружелюбие. – Я шучу – разумеется, ты этого не хочешь. Не в том месте и не в то время, да? Трудно было предугадать весь масштаб... последствий. Где ваши манеры, ребята? Засранцы, вы даже не предложили девушке сесть!

Мне не нравился этот сладкий мурчащий тон. Мне не нравилось то, как он наклонил свою голову вбок, к плечу. Я не прогадала.

Сперва было опешившие, его грязные пацаны загалдели, когда он достал из-за пояса пушку и, встряхнув ею, как будто она – дозатор, а он торопится смахнуть лишние капли, направил её – прямо мне в лицо, а затем на пол.

- Стэн, – глухо произнёс мужчина, в какой-то момент поразившийся мне слегка обеспокоенным. – Ты, блять, уверен?

- Я, блять, уверен, – передразнил его Стэн уже новым, раздражённым тоном – было похоже, что его злило не это, а то, что я всё же осталась стоять на ногах. – Если ты не сядешь, я посажу тебя, но тебе это не понравится.

Что бы вы думали? Мне пришлось. Мне пришлось опуститься напротив него на колени, но, несмотря на дрожь в них, я уже смотрела на этого Стэна-хрена в упор.

Я не солгала – мои родители умерли. Я давно сама по себе, так что не привыкла полагаться на чью-либо помощь – поэтому мне не пришло на ум закричать и кого-то позвать. Я была в кабинете шефа полиции в блядском Нью-Йорке. Безопаснейшее место в стране, казалось бы, да? Ха, смешно.

Безумный ублюдок отвёл стволом пушки прядь моих белых волос с лица, подпёр под подбородок, чтобы я не опускала голову. Я решила – он не дождётся. Он тоже что-то решил для себя.

К моему отвращению, дуло ткнулось мне в губы.

- Если хочешь уйти, позабавь меня, синеглазка.

Дредастый вскинулся, как наверняка вскинулся и его гнилой жалкий отросток:

- Да! Пускай сучка пушку сосёт!

Как же выводил из себя этот мерзкий слизень, о, вы бы знали... Не цени я тогда свою жизнь так сильно, отобрала б пистолет у Стэна. Навеки заставила бы замолчать. И его, и, скорее всего, себя.

Кажется, даже шефу не очень понравились его выкрутасы – он перевёл пушку на моментально затихшего блондинчика-клоуна, а затем выразительно кивнул на дверь, обводя взглядом всех присутствующих. Помимо меня, само собой.

Что ж, ему не пришлось повторять своё дважды. Ему даже вслух не пришлось ничего говорить – все эти служители закона, как один, покинули кабинет, оставляя меня наедине с психопатом-садистом. И весь мой мир, весь мир вокруг окончательно ебанулся в этот момент. Мне было бы легче, будь рядом хоть кто – только бы не остаться один на один с самым страшным из всех мерзавцев, кого я встречала – а их, к слову, было немало.

- Я рассчитывал на «спасибо», Никки. На худой конец, на «простите, мистер, я была жопоголовой тупицей, когда полезла в вашу машину», – он состроил невинное, насмешливо-обиженное лицо – я заметила, что он в бешенстве, по тому, как дёрнулся край его рта, на мгновение уничтожив улыбку. – Но ты любишь по-плохому. Честно говоря, не могу сказать, что мне это не нравится. На носке моего ботинка пятно – я хочу, чтобы ты его стёрла своим молчаливым ротиком. Ты поняла меня? Никки?

Его голос всё больше походил на шёпот, на шелест – обманчиво нежный, участливый. Даже интимный. Таким уговаривают робких девок на что угодно. Но я никогда не славилась робостью, и я знала – змея зачаровывает перед самым броском. Меня было не запугать. Почему? Да, казалось бы, пару минут назад я едва дышала от страха... И всё же всему есть лимит, господа. На растоптанной гордости вырастают цветы отчаяния. А отчаяние – лёгкий путь к безрассудству.

- Соси говёху, пока не стало плохо, – прохрипела я с отвращением и со смаком плюнула на его ботинок.

Его лицо сперва вытянулось в изумлении, а затем исказилось гневом – о, эта искренность в выражениях. Так-то лучше.

- Ах! Ты! Сука!!! – каждое слово сопровождалось

--">