(Paper Doll) - Я приду к тебе этой зимней ночью (СИ)

незатейливая молчаливая Джо. Я уже в пути.

Согласно билету моё место располагалось возле окна. Уступил его девочке лет десяти, которой растапливать узоры и всматриваться в однообразный снежно-белый пейзаж было интереснее, чем мне. Я же закрыл глаза, в голову ударила песня, название которой так и не спросил у Алана. Снова улыбнулся, представив себе лицо Джо, когда она увидит меня. Мы так много говорили об этом, а теперь я приближался к ней с каждой секундой. Всё ближе и ближе. Тарахтение поезда, пустые разговоры людей вокруг не заглушали в голове этой песни, что, казалось, становилась лишь громче.

За окном мигали грустным светом серые города. Они вдохновляли меня, наверное, потому что я тоже был таким же серым и невзрачным, как они. Любил рисовать их дома, похожие друг на друга, гулять между глухих извилистых улочек, быть избитым людьми, которые не понимали, чего это я скалил зубы, когда должен был плакаться у их ног и молить отпустить.

Я видел города закрытыми глазами, потому что за ними не было белого цвета. Только серый.

За окном мигали деревни. Мне нравилась живость их пейзажей. Маленькие домики, изрисованные большими детьми, пестрили перед глазами. Видел их неровные крыши, чувствовал тепло печи, на языке играл сладкий вкус меда. Мне нравились незамысловатые дороги в никуда, знакомые лица повсюду и бессмысленность каждого прожитого дня.

Я не смотрел на теплый дым, рассеивающий иней, не влекли к себе покрытые снегом крыши, на которых чёрными точками выделялись птицы. Лишь продолжал видеть мир закрытыми глазами.

За окном мигали поля и леса. И где-то среди их пустоты эхом раздавался громкий смех Джо, который хоть порой и оглушал, но казался милее всякой другой музыки. Даже этой чёртовой песни, что застряла в моей голове, где мимоволи разум подставлял имя Джо, такое созвучное со словом Вера.

Дорога заняла пять часов, хотя, казалось, будто добирался я целую вечность. Джо говорит, что я одинок из-за своего снобизма, и я даже не пытаюсь поспорить с ней о том, что, в конце концов, у меня есть она, а большего и не надо. Скажи я ей подобное, она бы назвала меня дураком, больно ударила в плечо, но обязательно весело хихикнула бы, потому что знала бы наверняка, что это правда.

Когда я приехал, на улице уже было темно, хоть время нельзя было назвать поздним. Мне пришлось выпустить из поезда сперва всех старушек, матерей с детьми, а затем не выдержал и обогнал одну из девушек, что протискивалась мимо меня вперед. Совсем тихо извинился, чего она, наверное, не услышала, ведь бросила вслед ряд не самых подобающих для девушки слов. Но мне было всё равно, ведь я должен был поскорее увидеть Джо.

На перроне меня никто не встречал, и это лишь возрадовало. Скорее всего, мама готовила мои любимые лакомства, а отец болтал с сестрой, что должна была вернуться домой днем ранее. Её он всегда любил больше. А может, начал с того самого момента, когда понял, что я совершенно безнадежен. В любом случае, я отдал Элле первенство без скрежета зубов и вырывания клочков волос на голове в яростных попытках найти способ отомстить. Наверное, за то, что она привлекала к себе больше внимания, я даже любил её, выражая эту любовь в скупых нелепых благодарностях каждый день рождения, которые все почему-то воспринимали в шутку.

Я не любил спешить. Всегда ходил медленно, что так сильно раздражало Джо, ведь та едва не вприпрыжку бежала, вечно торопясь успеть прийти раньше всех. Я же в своей медленности всегда умел рассчитать время, успевая заявиться за пять минут до назначенного времени. Изредка нетерпение Джо заставляло меня ускорять шаг, чаще — она, тяжело сопя, шла в ногу со мной.

Но я спешил домой в этот ужасно снежный день. Мне предстояло пройти достаточно длинную дорогу, прежде чем добраться до окраины городка, где на самом краю улицы находился мой дом. Рыл обувью снег, чувствуя внутри неприятную влагу. Шапка перекосилась, шарф открыл шею, оставив её на растерзание леденящему ветру, свитер снова начал колоться. Ещё никогда этот путь не казался таким длинным.

Завидев на горизонте светящуюся яркими огнями улицу, которую возглавлял мой родной дом, я даже на миг остановился. Это понравилось бы Джо. Её бы это лишило речи, изумило, вызвало бы восторг. И я сам почувствовал, как внутри меня зажегся фитиль маленькой и

--">