(_monkey) - Кукла колдуна (СИ)

Обито очень хотелось сказать, что Саске погиб, и посмотреть на реакцию. Глядя на её метания, он испытывал какое-то садистское удовольствие, как будто наказывал за такие же бесплодные надежды сам себя. Выжигал эту часть себя до конца.

Он пожал плечами и отвернулся.

— Наруто всё равно сильнее него. У Саске ничего не выйдет. Он амбициозный, но бездарный, и тому же Итачи в подмётки не годится.

Секунда потребовалась ему, чтобы на развороте перехватить её кулак и сжать горло, постепенно выпрямляя руку в локте и поднимая её за шею к потолку.

— Я же сказал, веди себя хорошо.

Шаринган выхватил из темноты мурашки, побежавшие по её рукам — выше и ниже эластичных повязок.

Убедившись, что услышан, Обито разжал руку, не заботясь о том, чтобы опустить аккуратно. Куноичи должна уметь приземляться.

Чего с Сакурой, конечно, не случилось. Лёжа на полу и глотая воздух, она выглядела ещё более жалкой, чем когда по-собачьи прыгала вокруг Саске. Волосы растрепались, юбка беспомощно задралась.

Обито обратил внимание, что колено она себе так и не долечила.

Обнаружить в себе проблеск жалости было неожиданно.

Он подошёл к ней и присел рядом, намереваясь помочь подняться. Она отшатнулась, как от огня.

— Не смей ко мне прикасаться!

— А если я захочу?

— Отвали, я сказала!!! — заорала она так, что даже привыкший к неожиданностям Обито вздрогнул.

Скрытый маской, он коварно улыбнулся.

— А если бы это был Саске?

Он уже давно заметил, как её тело отзывается на это имя. От шарингана ничего не скрыть.

Продолжая улыбаться, он сложил печать, и послушные ветви выбрались из земли и опутали ей руки, сводя их назад. Через мгновение на запястья вместо них легла цепь.

______

Сакура дёргается изо всех сил, но поняв, что хватка крепкая, судорожно сглатывает, не сводя взгляд с мучителя, и даже кричать больше не решается.

— Хочешь, чтобы Саске взял тебя вот так, — он снимает перчатку, и его рука, обнажённая, горячая скользит по плечу за спину, обхватывает лопатки, почти опаляя их своим жаром даже сквозь ткань. — А потом вот так, — хватка на бедре ослабевает, зато смыкается на груди — нежно, но уверенно. Сакура замирает, когда пальцы раскрытой ладони сдвигаются так, что между ними оказывается зажат сосок.

Внезапно перед ней возникает Саске…

Она вскрикивает от боли.

Стиснутый сосок пульсирует. Это приводит её в чувства.

— Убери свои поганые руки!

Вместо ответа он расстёгивает молнию на её тунике и пробирается под бельё.

От бесплодных попыток высвободить запястья кожу на них уже ощутимо саднит. Волосы лезут в рот, убрать их нечем, приходится отплёвываться, но до конца всё равно не выходит. Сакура наносит удары по чёртовому Тоби ногами, но он, даже не уклоняясь от них, всего лишь слегка тянет за её оковы вверх, сильнее выворачивая плечи, — и она вынуждена остановиться.

Сердце трепещет, как взболтанная в стакане жидкость. Она смотрит на него, приближающегося, наклоняющегося к ней… Ей хочется кричать, но крик застревает в горле, всё ещё ноющем от недавней хватки его пальцев.

Он тушит свечу ладонью.

В наступившей темноте где-то рядом слышен стук какого-то предмета об пол.

Внезапно он оказывается очень близко и прикасается к ней. Прикосновение невесомо, но кожа плеча горит под его рукой. Его взгляд, огнём прорезающий темноту, пригвождает к месту. Эти глаза… Сейчас проще всего поверить, что перед ней действительно Саске.

Сакура замирает, дрожа от напряжения. Оно прокатывается током по коже и раскаляет внизу. С ней происходит что—то странное. Под этим взглядом она начинает абсолютно лишаться воли.

Тоби — или Саске? — прижимает её плечо к полу одной рукой, а второй широко раскрытой ладонью медленно и плотно проводит по всему телу — от груди и до колен. Сакура успевает несколько раз умереть, пока его рука не завершит путь. Ей почему-то хочется её поймать, задержать, чтобы она не отрывалась от неё, как батарейка, без которой Сакура будет обесточена. Но он всё же отрывает руку, чтобы вновь вернуть её на грудь.

Сакура

--">