Автор неизвестен - За живое (СИ)

хоть ещё немного, но тьма подступала отовсюду, нежно гладила по затылку, настойчиво скреблась по коже, не давая забыть о себе даже на секунду. Меня мучили видения, я нечеловечески замерзала, и этому всё сложнее было противостоять. Несколько раз я соскальзывала в своё безумие практически полностью, проваливалась с головой, захлёбываясь, путала реальность с выдумкой воспалённого сознания. Я и сейчас ускользаю от самой себя с каждой секундой и очень скоро перестану ощущать под ногами пол.

Но пока ещё в комнату через приоткрытое окно лениво вползают предрассветные сумерки, Второй повелитель впервые за всё это время пришёл в себя, и всё – всё хорошо.

– Если каждый рассвет ты встречала рядом со мной, – смеётся Вельзевул, – то я бы хотел, чтобы эти рассветы были вечностями.

Я оставляю настой и, спешно опускаясь на краешек кровати, кладу его ладонь себе на голову.

Погладь.

И не говори, пожалуйста, больше ничего. Теперь моя очередь говорить.

– Пять дней назад я убила, – вдыхаю порывисто. – не в первый раз. Но единственный – демона, ради того, чтобы ты смог жить. А вот ангелов я убиваю постоянно, почти все время. И сейчас все чаще – людей.

– Мы все убиваем, – осторожно произносит адский лекарь, движимый первым желанием – оправдать. – И если брать во внимание ту жизнь, которой мы живём, в этом нет ничего, за что можно было бы осудить.

– Вы убиваете, потому что это война. Потому что если не вы, то вас. А я… я с другой точки зрения к этому подхожу. Мне правда нравится. Смотреть, как они все мучаются. Как из них капля за каплей утекает жизнь, – при одной только мысли об этом губы растягиваются в сумасшедшей улыбке, но пробудившаяся было дрожь нетерпения очень скоро утихает под одним только его взглядом. – Самая большая твоя ценность не стоит для меня ничего. Мимолётная забава, секундная блажь. И тебе не нужно делать вид, что все в порядке, потому что на самом деле ничерта не в порядке. И мне жаль, что я заставила тебя поверить, будто во мне есть хоть что-то хорошее, скрывала это так долго, и что теперь вываливаю так бесцеремонно. На самом деле я из тех, кого ты ненавидишь больше всего на свете и, кажется, совсем ничего не могу с этим поделать. Прости.

Он убирает руку с моих волос, и я наблюдаю за движением его ладони. Думала, он скажет хоть что-нибудь, но он не говорит ничего, и поэтому приходится мне.

– Спасибо, что показал, что в мире бывает как-то ещё. Я тебя больше не побеспокою.

Заставлять себя не морщиться от ненависти – мучительно, а я не хочу тебя мучить, поэтому ухожу. И меня сейчас тянет взглянуть на твоё лицо, но запоминать на нём боль не хочу. Глаза, которые в своё время опалили меня неосторожным теплом, губы, с которых мёд собирать. Этих губ мне больше не целовать никогда.

Прежде, чем уйти, я останавливаюсь у самой двери еще на несколько секунд и вдруг понимаю, что улыбаюсь. Тьма отступает на время, и душу заполняет необъяснимым светом.

Где-то в конце пятой вечности я очень тебя люблю.

***

«Как будто надо почти умереть, чтобы тебя полюбили.

Как будто надо зависнуть на самом краю – чтобы тебя спасли».

К востоку от Мытарств над Стиксом простирается крутой обрыв, шагнешь неосторожно – и канешь в пропасть. Далеко внизу ревут чёрные воды, сокрытые клочьями утреннего тумана. Здесь даже птицы не поют.

Холодно.

Я поднимаю голову, всматриваясь в горизонт и раздумывая, куда теперь можно податься. Городов Лимба уже не видно отсюда, самое последнее поселение осталось позади… неделю назад?

Когда я уходила, месяц висел в небесах надкусанным золотом.

А вчера уже показался полный диск луны, сведённый теперь с глазури дневным светом. Солнце почти выдралось из-за черты горизонта, перечеркнувший бесконечные пустоши Чистилища, и на небосклоне оставалась сиять единственная, с ночи не погасшая звезда.

Странное дело, но за стенами Пандемониума, вдали от мрачных сводов чертога становилось легче. Жажда перестала занимать мои мысли от первой до последней, и освободилось место для… воздуха. Несмотря на слабость и холод, я еще стояла-жила-дышала. И было в этом что-то пьянящее.

– Лилит, – голос, отвратительный, как скрежет металла по стеклу. – Все

--">