Морин Чайлд - На крутом вираже

один из нас.

— Расслабься, — сказал Сэм, отпуская собаку побегать во дворе. Он покачал головой вслед щенку и перевел взгляд на Джейка. — Я считаю, нам не следует бежать туда рысцой, чтобы принять ребенка в семью.

— А почему нет, черт возьми? — гнев захлестнул Джейка, но он постарался сдержаться. — Мы в долгу перед ним. Мы в долгу перед Маком.

— Брось, Джейк, — раздраженно проговорил Сэм, — ты не единственный, кто чувствует себя здесь ужасно, понятно? Но это не означает, что мы явимся без приглашения к Донне и будем вмешиваться в жизнь ее ребенка.

— Кто хоть слово сказал о принуждении? — заспорил Джейк. — Я лишь говорю, что нам следует повидаться с ним. Поговорить с ним. Рассказать ему о Маке. О том, как много он значил для нас. Что здесь такого?

— Господи, Джейк! Может, ребенок даже не знает, что он — Лонерган, — тихо заметил Купер. — Нам не известно, что Донна рассказывала ему. А может, она и вовсе не хочет, чтобы он знал.

Джейка словно ударили дубиной по голове. Он сделал большой глоток воздуха и задержал дыхание, как будто готовился для прыжка в озеро.

Конечно, Донна рассказала ребенку о Маке. Разве не так? Он провел по лицу ладонью и выдохнул.

— Отлично. Я иду повидаться с Донной.

— Ты хочешь сказать, мы идем повидаться с Донной, — поправил его Сэм и свистнул собаке, которая побежала к гаражу.

— Я имел в виду себя. Одного, — сказал Джейк, переводя взгляд с одного брата на другого, желая убедиться, что они правильно поняли его. — Я поговорю с ней.

— А почему именно ты? — поинтересовался Купер.

Хороший вопрос, подумал Джейк. Но он не мог дать ответа. Вместо этого он сказал:

— У вас обоих есть другие дела. У Сэма — новая врачебная практика, а ты пишешь очередную книгу.

— И что? — спросил Купер.

— А еще у вас есть Мэгги и Кара, о них тоже нужно позаботиться. — Прозвучало неубедительно, но это лучшее, что пришло в голову в эту минуту. — Я пойду к Донне. А потом мы все втроем решим, что делать.

Шеба стремительно носилась по двору и оглушительно лаяла, стараясь привлечь к себе внимание, и Джейк был ей благодарен за это. Оба брата несколько мгновений смотрели на него, потом кивнули, соглашаясь с Джейком.

— Ладно, — сказал Сэм. — Но с ребенком без нас не беседуй. Мы все участвуем в этом. Все вместе.

За последние пятнадцать лет Джейк нечасто использовал слово «вместе». Живший в одиночестве, он делал что хотел и когда хотел, и у него не было нужды беспокоиться о ком-то еще. Но теперь он вернулся в Коулвилл, и все стало по-другому. По крайней мере, на это время.

— Что ты хотела сказать этим «у меня свидание»? — Донна уставилась на мать так, словно никогда не видела ее прежде.

Ее мама? На свидание?

— Подумай сама, дорогая, — усмехнулась Кэтрин, глядя на себя в зеркало и поправляя черную юбку.

Донна шлепнулась на край кровати. Сделанное вручную стеганое одеяло, покрывавшее старую двуспальную кровать, было мягким и прохладным на ощупь.

Покачав головой, Донна смотрела на Кэтрин. Мать прихорашивалась, как школьница, готовящаяся к вечеринке. Наклонившись к зеркалу, она поправила помаду на губах, взбила короткие темно-рыжие волосы. Глядя в зеркало и улыбаясь, она сказала:

— Твой отец умер два года назад, детка.

Донна вздохнула. Это правда. Джефф Баррет, здоровый и крепкий мужчина пятидесяти пяти лет, умер от внезапного сердечного приступа два года назад. В то время Донна жила в Колорадо. Кэтрин настояла тогда, что с ней все в порядке и Донне надо продолжать жить своей жизнью.

И Донна последовала ее совету. По крайней мере, она старалась, поддерживая с матерью почти ежедневную связь по телефону и несколько раз навещая ее. Пока, наконец, несколько месяцев назад не отвергла возражения матери и не вернулась домой. И, хотя Кэтрин не хотела сознаваться, радостное лицо матери сказало Донне все, что ей нужно было знать.

Ей пришлось вернуться домой по многим причинам. Но здесь ее жизнь не стала легче. Особенно теперь, когда двое Лонерганов вернулись в город. Она уже столкнулась в аптеке с Купером. И с Сэмом, новым городским врачом, она, конечно, рано или поздно встретится.

И Сэм увидит Эрика.

При мысли о сыне Донна до боли закусила нижнюю губу. Теперь возврата назад нет. Она дома навсегда. Так лучше для ее матери. Так лучше для нее. Переезд в Колорадо был просто поиском собственного жизненного пути, чертовски сурового, как оказалось.

А теперь --">