Сью Краммонд - Заслуженный приз

плечами. — Просто подумал, что вам следует знать об этом…

— Спасибо, Лэм, что не оставили меня в неведении, — ехидно отозвалась Роберта. — Вообще-то я и так знаю, что отец работал на «Кларенс-аукцион». Но пока он в больнице и у нас работы невпроворот, я не стану бросать все дела ради человека, который не привык ждать.

— Но что скажет ваш отец? — спросил Боб и в притворном ужасе попятился, когда Роберта одарила его негодующим взглядом.

— Полагаю, — решительно продолжила молодая женщина, — что у отца скопилось слишком много работы именно потому, что он не может отказать Клементу Кларенсу. А потом еще и Доменика ушла… Неудивительно, что с отцом случился сердечный приступ.

— Вам что, боязно самой реставрировать его картину? — осмелился спросить Боб.

— Ничего подобного! — И Роберта свирепо сверкнула глазами. — Просто пусть мистер Кларенс ждет своей очереди, как все остальные.

— Скоро аукцион, — сказал Лэм, поднимая гравюру, чтобы рассмотреть ее при солнечном свете. — Живопись, мебель… Наверняка мистер Кларенс хочет выставить купленный портрет, вот и торопится.

— Тогда пусть ищет себе другого реставратора, — отозвалась Роберта, затем нетерпеливо перевела дух и добавила: — Ну, что еще?

— Роберта, вы не можете так с ним обойтись. Ваш отец расстроится, — укоризненно произнес Лэм.

— Не расстроится. Если ему никто не скажет, — многозначительно откликнулась Роберта.

— Мы-то не скажем, — проворчал Боб. — А вот сам Кларенс…

— Он не знает, в какой больнице лежит отец, — напомнила ему Роберта.

Лэм пожал плечами.

— Да для этого и детектива нанимать не надо. Здесь только одна хорошая больница.

Эта мысль терзала Роберту весь остаток дня. Но, приехав вечером в больницу, она с облегчением обнаружила, что отец выглядит намного лучше, а в его глазах снова появился знакомый блеск, исчезновение которого после сердечного приступа так напугало Роберту.

— Здравствуй, моя птичка, ты сегодня выглядишь просто чудесно, — сказал он дочери, с удовольствием на нее глядя.

— Бьюсь об заклад, ты говоришь это всем встречным девушкам, — возразила Роберта, выкладывая журналы на прикроватный столик. — Это я специально расстаралась, чтобы соблазнить мистера Джейкобса.

И молодая женщина улыбнулась пожилому джентльмену, лежащему на соседней кровати. Тот просиял в ответ, а Ричард Бринсли издал довольный смешок.

— Радость моя, не забывай, что мы люди больные. Смотри, как бы у мистера Джейкобса не подскочило давление…

Роберта тоже хихикнула, довольная, что старалась не зря. Она приложила немало труда, чтобы усмирить давно не стриженные непокорные волосы. Теперь рыжеватые пряди послушно лежали на плечах, контрастируя с васильково-синей блузкой, надетой с белыми хлопчатыми брюками.

— Сегодня так жарко, что я бы и в шортах пришла. Но подумала и решила не смущать сестер. — Роберта наклонилась и поцеловала отца в щеку. — Как ты? Только говори правду, не корми меня байками.

— Мне лучше. Это врач сказал, — уверил ее отец. — Он уверяет, что выпишет меня домой через несколько дней, если я буду хорошо себя вести.

Роберта подавила вздох облегчения.

— Отличная новость, папа! — Она пододвинула к отцовской кровати стул и села, положив ногу на ногу. — Тебе кто-нибудь звонил?

— Если ты про твою маму, то нет, она не звонила. Но прислала вот это. — И отец указал на красивый букет. — С открыткой.

— И все, больше никаких звонков?

— Ни единого. — Ричард Бринсли нахмурился. — Что такое, птичка? Тебя что-то беспокоит?

Роберта досадливо поморщилась.

— Я не хотела тебе говорить, боялась, что ты расстроишься, но… В общем, сегодня приезжал Клемент Кларенс.

Глаза Ричарда, синие, как у дочери, так и вспыхнули.

— Он опять что-то нашел?

— Ну… наверное.

— Как это — «наверное»?

Роберта вызывающе взглянула на отца.

— Я не стала его расспрашивать. Сказала, что у меня слишком много работы, и попрощалась.

— Берти! — Отец негодующе посмотрел на дочь. — Что, опять вожжа под хвост попала? Ты же знаешь, что Кларенсы — наши старые друзья. А Клемент — мой постоянный клиент с тех самых пор как…

— Папа, у нас много работы, — перебила его Роберта. — И потом, я не понимаю, с какой стати надо бросать все дела только потому, что Клемент Кларенс щелкнул пальцами.

Ричард сохранял спокойствие с видимым усилием.

— Насколько я помню, --">