Энн Мэтер - Весь жар

безупречная кожа цвета персика, а широко расставленные глаза изумительного фиолетового цвета окаймляли пушистые черные ресницы. Рот у нее был не маленький, но красивой формы, и прекрасно гармонировал с остальными чертами лица, а волосы (скрывавший их до сих пор шарф сползал ей на плечи) были такого редкостного пепельного оттенка, который при определенном освещении казался белым. Они были длинными и прямыми, а теперь, когда шарф упал с головы, рассыпались, волнами обрамляя щеки.

— Да? — отозвалась она. Голос у нее был с легкой хрипотцой, но вызвано ли это переживаемыми волнениями или являлось характерной особенностью он не мог понять.

Димитри пришел в себя и чуть заметно поклонился. Он чувствовал, как остальные участники церемонии собирались вокруг них; ближе всех подошел молодой человек, он по-хозяйски взял девушку за другую руку и, казалось, приготовился решительно прервать все, что ни скажет Димитри. Он был молод, носил длинные каштановые волосы и имел вид самоуверенной юности, чем напоминал студента, принимавшего участие в демонстрациях против властей. Как видно, он считал вмешательство Димитри по крайней мере неуместным. Но Димитри это не волновало, он вполне мог справиться с подобным проявлением враждебности. Он снова перевел взгляд на Джоанну Николас.

— Меня зовут Димитри Кастро, — вежливо представился он. — Я дальний родственник вашего отца, Мэтью Николаса, и нахожусь здесь по его поручению. — Он сделал паузу, не скрывая нетерпеливого раздражения и поглядев многозначительно на любопытствующих лиц, окружавших их. — Мы не могли бы где-нибудь поговорить? Может, в моем отеле?

Джоанна Николас внимательно рассматривала его своими непроницаемыми фиолетовыми глазами.

— Димитри Кастро? — пробормотала она, пожимая плечами. — Мне это ни о чем не говорит.

Димитри сдержал нетерпение.

— А почему это должно вам что-то говорить? — мрачно осведомился он. — Ведь вы написали своему отцу, разве не так, мисс Николас?

— Сообщила ему о смерти моей матери, это так, — кивнула она.

— Джоанна? — нетерпеливо заговорил молодой человек. — О чем речь?

Девушка покачала головой, не желая ничего обсуждать.

— Я написала… своему отцу, — объяснила она неохотно. — Я подумала, что он имеет право знать то, что… что мама умерла! — в ее голосе Димитри услышал нечто похожее на чувство и испытал некоторое облегчение. Она не так уж бездушна, как хочет казаться.

Молодой человек нахмурился.

— Бог мой, да с чего это? — воскликнул он, и, сам того не ведая, задал тот же вопрос, который как раз хотел бы задать и Димитри. — Ему до тебя не было никакого дела, ведь так? С чего бы теперь тебе принимать во внимание его чувства?

Вмешалась женщина средних лет.

— Джоанна, — с упреком заметила она, — ты не сказала нам, что написала отцу.

Джоанна нетерпеливо взглянула на Димитри.

— Я не считала это необходимым, тетя Эмма, — ответила она.

Димитри посмотрел на остальных присутствующих, потом снова на девушку.

— Мисс Николас, — обратился он к ней довольно сухо, — я прекрасно понимаю, что сейчас вам не до меня, но очень важно, чтобы мы с вами поговорили.

Она с сомнением пожала плечами. На ней было темно-синее шерстяное пальто, подол и воротник которого оторочены серебристым мехом, и когда она повела обнаженной головой, в сгущавшихся сумерках светлые волосы показались особенно яркими. В другой обстановке и в другое время Димитри нашел бы ее очень привлекательной, сейчас же он чувствовал только раздражение, от того, что так трудно было выполнить поручение Мэта.

— Может быть, вы зайдете ко мне завтра, мистер Кастро? — снова заговорила она.

Димитри почувствовал, как у него дернулась щека.

— Совершенно невозможно, мисс Николас.

Молодой человек окинул его оценивающим взглядом.

— Разве вы не видите, что мисс Николас расстроена? — сердито осведомился он. — Она не желает, чтобы ей досаждали всякие… иностранцы, тем более сегодня!

Димитри напрягся.

— Думаю, мне должна ответить сама мисс Николас!

— Джимми, я тебя прошу! — вздохнула Джоанна. — Все-таки мне придется побеседовать с мистером Кастро, раз он настаивает, ведь он приехал издалека… — Она обернулась к остальным. — Тетя Эмма, дядя Гарри, Алан, миссис Твейнс! Вы не будете возражать? Я хочу сказать… я не думаю, что это отнимет много времени, к тому же нам осталось сделать не так много… — Она вдруг --">