Дайан Левинг - Не строй иллюзий

различила ее неторопливые шаги. Горничная неспешно вошла в спальню хозяйки и лениво улыбнулась.

— Где ты была? — строго поинтересовалась Бланш.

С утра настроение ее всегда было не слишком-то радужным, особенно в такую погоду. Кристин это знала. Более того, не раз получала нагоняй за свою медлительность.

— Помогала кухарке готовить лимонный мусс, — последовал ответ.

— А что, кухарка не могла сделать это сама? — язвительно спросила Бланш, устраиваясь поудобнее на подушках. — Она не справляется со своими обязанностями и нагружает работой тебя? Так?

Кристин подняла глаза вверх, словно прося терпения у неба, и сказала:

— Нет, я по собственной воле решила помочь взбить мусс. Еще вопросы будут?

— Ты наглая и беспринципная особа! — взорвалась Бланш. — Я отлично знаю, что ты делала на кухне. Ты и твои товарки собираются там, чтобы посплетничать в свое удовольствие, вместо того чтобы заниматься своими прямыми обязанностями!

— Что будете на завтрак? — как ни в чем не бывало спросила Кристин.

Она работала у Бланш больше двух лет и все ее привычки изучила, как свои. Бланш грозилась уволить своих слуг по меньшей мере четыре раза в неделю. Однако никто не воспринимал ее слова всерьез. Правда, в отличие от Кристин, которая вообще ничего не боялась, остальные хотя бы делали вид, что трепещут перед мисс Маркхэм.

— У тебя нет ни стыда ни совести! — сказала Бланш и закрыла глаза. Почти минуту она молчала, а потом произнесла: — Кофе с тостами, салат из свежих овощей, заправленный оливковым маслом, и половинку грейпфрута!

— Будет сделано, — невозмутимо сказала Кристин и открыла дверь, чтобы выйти.

— Постой, — окликнула горничную Бланш. — И не забудь принести почту.

Она успела несколько раз задремать и проснуться, пока дожидалась появления Кристин. Та принесла поднос с завтраком в одной руке и блюдо с письмами в другой. Бланш опасливо отодвинулась на середину кровати, боясь, что горячий кофе может выплеснуться прямо на постель.

Кристин поставила оба подноса на тумбочку, пододвинув колокольчик, который при этом жалобно звякнул.

— Четыре приглашения, пять писем рекламного характера, одно от вашей матери, остальные — счета.

— Спасибо, — проворчала Бланш. — Убирайся.

— Если что, я на кухне, — ничуть не смущаясь, сказала Кристин и вышла из спальни.

Хозяйка проводила ее злым взглядом.

Непременно уволю, повторила про себя Бланш, зная, впрочем, что угрозы так и останутся угрозами. Она рассчитывала слуг только в одном случае: если они пойманы на воровстве. По поводу Кристин можно было не беспокоиться. Та вряд ли осмелилась бы стянуть даже носовой платок. Кроме того, Бланш понимала, что лучшей горничной ей не найти. Несмотря на свое нахальство, которое порой становилось чрезмерным, эта молодая женщина выполняла свои обязанности безукоризненно, хотя и медленно.

Бланш поставила поднос с завтраком рядом с собой, налила кофе, сунула в рот кусочек тоста и принялась за письма. Из всех приглашений лишь одно она удостоила своим вниманием: Дункан Коул устраивал через четыре дня званый ужин в честь своего выздоровления (три месяца назад он слег с воспалением легких).

— Прекрасно, просто великолепно! — пробормотала Бланш, принимаясь за салат. — Уж я-то приду, можешь не сомневаться.

Дункан приехал в Нью-Йорк год назад и сразу же стал любимцем всех незамужних женщин из высшего общества. А таких было много. Бланш конечно же тоже не могла пройти мимо красавца с шикарными густыми черными волосами и глазами цвета хорошо выдержанного коньяка. Однако она почти не выказывала своего интереса. И тем самым моментально добилась расположения Дункана. Он, привыкший к повышенному вниманию со стороны женщин, был приятно удивлен тем, что мисс Маркхэм не строит ему глазки, не пытается ненароком взять его под руку и не приглашает в гости.

Однако до романтических отношений было еще далеко. Бланш надеялась, что дружба быстро перерастет в нечто большее, но тут Дункан сильно простудился, и врачи поставили ему диагноз «пневмония».

За три месяца Бланш пару раз звонила Дункану, чтобы справиться о его здоровье, и один раз даже отправила ему корзинку с фруктами. На этом она решила остановиться. И, как оказалось, правильно сделала. Женщины, пытавшиеся стать сиделками Дункана, были изгнаны из спальни больного им же самим.

Бланш допила кофе и поднялась с постели. Она накинула --">