Лайана Камп - Полет стрижа

кабинет, где находился импровизированный буфет с напитками.

Ральф, исполняя роль бармена, взглянул на брата и налил ему неразбавленного виски, как любил Гейдж.

— Похоже, тебе это не помешает, братец. Что случилось?

Гейдж пригубил виски, и обжигающее тепло разлилось внутри.

— Ты еще спрашиваешь? Я понимаю, Венди уже не исправить, мы избаловали ее с самого рождения, но с Марджи можно же что-нибудь сделать?

— Думаю, все, что можно было сделать, я уже сделал. — Улыбка озарила обветренное лицо Ральфа. — Я женился на ней… — Однако, посмотрев на несчастное лицо брата, он добавил: — Конечно, я поговорю с ней, — пообещал он. — Но вряд ли у меня что-нибудь получится. Ты же знаешь, она может быть упряма как ослица, если что-то втемяшит себе в голову.

— Гейдж, вы попробовали мой шоколадный торт? Я знаю, как вы любите шоколад, вот и испекла его, — неожиданно услышал Гейдж щебетание справа от себя и, повернувшись, увидел Эллин Дуглас. Она восторженно смотрела на него большими голубыми глазами и улыбалась — сущий ангел. Но, судя по разговорам ковбоев, которые до него доходили, она была далеко не ангелом. Господи, как его угораздило попасть в такую переделку? Гейдж поспешно рванул на шее галстук, который обычно надевал в церковь с белой отутюженной рубашкой и джинсами.

— По правде говоря, не пробовал, — выдавил он из себя. — Я сыт.

— Потому что он съел целых два антрекота, которые лично я приготовила, — сказала Керрин Янсен, крепко вцепившись в его руку и бросив торжествующий взгляд на Эллин. — Все знают, что мужчины любят жареный картофель и мясо. А ваш торт, милочка, наверняка не пропекся. Вы не очень-то хорошо печете.

— Как вы смеете…

Сейчас полетят пух и перья, подумал Гейдж. Этого ему только не хватало.

— Леди… — строго начал он и тут же увидел, как из кухни в коридор вышел его младший брат Ник, надевая на ходу свою дубленую куртку. Пробормотав извинения, Гейдж торопливо высвободился от обступивших его гостей.

— Эй, что случилось? — спросил он, настигая Ника у входной двери. — Ты куда?

— К источникам, — ответил Ник, надевая серую фетровую ковбойскую шляпу. — Только что позвонил Джим и сообщил, что порыв ветра повалил старый тополь, на который мы лазали в детстве; он рухнул на забор между Дабл-Ар и участком Хадсона. Джим убрал бы его сам, но из-за погоды у него разыгрался артрит, а у работников — выходные. Так что придется мне распилить его.

— Нет! — завопил Гейдж, ухватившись за возможность исчезнуть с ужина, и бросился к шкафу за своей курткой. — Я пойду, а ты оставайся и попробуй шоколадный торт, который испекла Эллин Дуглас. Уверен, что она просто умирает от желания узнать твое мнение о нем.

— Ты похож на лису, которую вот-вот настигнут гончие. — Синие глаза брата лукаво изучали Гейджа. — Что, дамочки одолели?

— Не начинай, Ник, — хмуро пробурчал Гейдж. — Я не в том настроении. Нисколько не смутившись, Ник улыбнулся еще шире.

— Не пойму я тебя, братец. За тобой увиваются все бабы нашего округа. Ты должен быть на седьмом небе от счастья.

— Вот и оставайся, развлекай их, — бросил на ходу Гейдж, схватил свою видавшую виды шляпу с крючка у двери и вышел, слыша за спиной смех брата. Отлично! — самодовольно ухмыльнулся он, направляясь к сараю за пилой. Поваленный ветром тополь — огромный, он будет пилить его до позднего вечера.

Закрыв дверь отцовского дома, Луиза Хадсон вышла на улицу. Дул пронизывающий холодный ветер. Она пригладила растрепавшиеся каштановые пряди волос, подняла воротник куртки. Теперь, глядя на темные, грозные облака, собирающиеся на горизонте, Луиза понимала, что выбрала не лучшее время для прогулки. Будь она разумней — осталась бы дома, в тепле и безопасности.

Но Луиза мало думала о безопасности, ведь ее ждал мир, полный тайн и приключений. Ей нравились такие дни: воздух, казалось, был наэлектризован — такое же ощущение появлялось у нее всякий раз, когда она начинала писать новую книгу.

Луиза была автором популярной приключенческой серии романов для мужчин о смельчаке Джерри, ее дела в последние годы шли неплохо. Луизу ничто не держало здесь, кроме смутных воспоминаний, которые в течение долгих лет она тщетно пыталась стереть из памяти. Не лучше ли, действительно, сесть в машину и уехать?

Соблазн был велик, но она колебалась. Почему? А вдруг она вообще больше не сможет писать? Луиза попала в творческий тупик два месяца назад, --">