Джоанна Кливленд - Парижский поцелуй

знакомых.

— Я не удивлена. Ты же знаешь, что она близкая подруга его матери. Наверное, ей все было известно раньше, чем мне.

— Какая разница. Раньше или позже, но люди все узнают. Мы радовались за тебя, когда узнали, что ты выходишь замуж за виконта. Ты бы стала потрясающей графиней. А теперь тебе придется пробоваться на роль принцессы.

— Я не могу ни о чем думать, Харлоу. Мне так тошно, что я даже не смогла улыбнуться над твоей колонкой. Может быть теперь тебе нужен новый редактор. Я больше ни на что не гожусь.

— Вот это да, Иви, — с картинным ужасом возопил Харлоу. — Я теряю редактора, значит, конец карьере! Слушай, этот парень был хорош, нет сомнений, но это еще не конец света! Что было бы со мной, если бы я женился на первой же красивой, богатой и талантливой женщине, которую встретил? Или на второй? Или, помоги мне господи, на десятой?

— Брось, Харлоу. Меня не проведешь. Тем более что твоя жена самая прелестная женщина, какую мне доводилось встречать.

— Безусловно. Но я долго ее искал. — Он махнул рукой официанту. — К тому же, — добавил Харлоу, — именно я сделал ее красивой, богатой и талантливой.

— С тобой хорошо, даже когда плохо, — вздохнула Иви.

— Вот это приятно слышать. А теперь начнем, пожалуй, с икры.

— Не могу. — Глаза Иви наполнились слезам. — Первый раз я попробовала икру в замке Тилтон. Кажется, я теперь никогда не смогу есть ее.

— Сможешь. Причем сегодня. — Харлоу сделал заказ и начал развлекать девушку прибаутками и сплетнями из жизни редакции. Он не умолкал ни на минуту, и Иви, несмотря на плохое настроение, заулыбалась, а потом даже пару раз рассмеялась.

— Кое-что носится в воздухе, — сообщил Харлоу, когда она справилась с икрой.

— Это твой табачный дым, Харлоу.

— Эй, не дразни меня. Юморист — я, а не ты, но сейчас говорю вполне серьезно. Грядет кое-что хорошее, причем хорошее для тебя.

— Не могу представить. Боюсь, что после всей этой истории с замком Тилтон, я перестану быть правой рукой Ирмы Дж.

— Ты нужна Ирме, потому что у нее не в порядке и правая рука, и левая, и, честно говоря, голова. Не волнуйся. Старик Клайтон кое-что затевает.

Мистер Клайтон был издателем «Здесь и сейчас» — человеком, которого все боялись, — но сколько бы раз Иви не сталкивалась с ним по работе, он всегда казался ей любезным и приятным.

— Знаешь, — продолжал Харлоу, — твоя статья о замке Тилтон ужасно понравилась публике. Пожалуй, на нее пришло больше откликов, чем на все, что мы когда-либо публиковали.

Иви знала это и гордилась успехом. Письма читателей все еще приходили, хотя статья была опубликована уже несколько недель назад. Людей тронули интервью Иви с обитателями замка, дополненные ее описанием их нечеловеческих усилий по сохранению старинного здания во время урагана, а также леденящим душу рассказом о том, как сама корреспондентка обнаружила забытый всеми подвал с тайным ходом. Это был удачный материал, в который она вложила душу и сердце. «Слишком много души, — добавила она мысленно, делая глоток вина. — Может, уже ничего не осталось.»

— Такие издатели как Клайтон, — продолжил Харлоу, — всегда считают читателей. Ты принесла журналу успех, и он это помнит.

— Но я по-прежнему вожусь с материалами Ирмы, а она ставит свою фамилию на статьях, написанных мной, — пожаловалась Иви.

— Знаю. Но помни — кое-что носится в воздухе.

— Это правда? Большое задание?

— Если все пойдет, как задумано, то это будет блестящий материал, о котором заговорит вся страна. Вторая великая история века.

— Вторая великая история века, — медленно повторила Иви. — И ее напишу я?

— Ходят слухи.

— И что это за история? — спросила Иви, наклонившись вперед и глядя прямо в глаза Харлоу.

— А вот это, — отозвался он с улыбкой, — тебе еще предстоит узнать. Но ждать осталось не так уж долго. Дело уже ждало пятьдесят лет, и молодая девушка, которая была тогда юной красавицей, сейчас стала седой старухой…

Иви почувствовала, что сгорает от любопытства, а плохое настроение сменяется веселым предвкушением удачи, ведь она была журналистом до мозга костей, и работа занимала всю ее целиком, даря прекрасные трудности и счастье успеха.

— Расскажи мне, Харлоу, — попросила она. — Сегодня такой гнусный день. Дождь кругом — на улице и в душе. Мне как воздух нужны хорошие новости. Честное слово…

Харлоу покрутил ус и поманил официанта.

— Желе — очень --">