Любовь Сергеевна Черникова - Тень дракона. Княжна

мере, мне сейчас так казалось.

Перелетев через узкое дно кулуара, я сумела чуть докрутить торс и, приземлившись, пойти траверсом⁶ вдоль склона. Скорость все еще оставалась приличная, достаточная для того, чтобы взлететь почти на седловину. Я шла за Русланом и потому опередила Неко, которая укатила выше и тем самым погасила скорость.

До перемычки, где нас в безопасности уже ждали взмыленные и возбужденные парни, осталось совсем немного. Они тянули к нам руки, готовясь ухватить и втащить наверх, если не получится заскочить на ходах самостоятельно.

Захлебываясь адреналином, я бросила борд вперед, пытаясь запрыгнуть еще выше на остатках инерции, но в этот миг справа чуть выше появилась Неко. Снежный козырек, который ей пришлось преодолевать, вдруг обвалился, после того, как она его проехала. Уходя от столкновения, я инстинктивно бросила тело влево.

– Ааааа! – раздался визг сорвавшейся Неко в гарнитуре.

Неудачно приземлившись, она словила кант и покатилась кубарем вдоль склона. Я устояла, но резко развернувшись, снова понеслась вниз, прямо на дно кулуара, которое с таким трудом удалось преодолеть считаные секунды назад.

– Князь! – заорали в гарнитуре парни.

– Амира! – Руслан прыгнул за мной следом.

А я, почти не управляя доской, заскользила, стремительно удаляясь от спасительного гребня. Меня тащило туда, где две лавины скоро сольются в одну! И все, что я могла, это хоть как-то балансировать, оставаясь на доске.

– Мира, тормози. Тормози! – кричал Руслан. – Падай!

Но я понимала, что остановка будет подобна суициду. Пешком мы уже не успеем подняться. Лавина совсем рядом. Но хуже того, что Руслан тоже остановится и останется здесь вместе со мной!

– Нет! Идем траверсом. Если удержимся, проскочим, – предложила я новый план.

– Да! – согласился Рус.

Я, наконец, смогла собраться и снова управлять сноубордом и собственным телом. Надо сказать, устала я, как собака. Бедра горели от напряжения, но я старалась об этом не думать.

– Если выживем, я на тебе женюсь! – выдал вдруг Рус в эфир.

Он не знал, что эти слова помогли мне отрастить крылья. Мы снова шли рядом наравне, и в этот миг смертельной опасности я была почти счастлива. Свободна и легка как птица…

– Рус, кажется, я тебя люблю… – улыбнулась Руслану, хоть он и не мог этого видеть.

Коварный сброс, попавшийся у меня на пути, я так и не заметила…

Снег забивался в ноздри, щипал щеки, лишал чувствительности конечности, терзал обнаженную кожу. Я не понимала, где верх, а где низ. В панике принялась барахтаться, благо снег был довольно рыхлый. Рука ударилась обо что-то твердое, но я не сразу это поняла. Становилось все холодней и холодней. Кажется, в этот момент я напрочь забыла, кто я и как оказалась в такой ситуации. Я хотела лишь одного – согреться. Мне было важно услышать собственный голос, но кричать я боялась, чтобы не задохнуться.

– Не хочу страдать от холода… Не желаю мерзнуть! – прошептала едва слышно.

Удивительно, но стоило об этом подумать, как сразу стало теплей. Вот что делает самовнушение! Вот только что я умирала от холода и вдруг это ощущение исчезло совсем.

Холод пропал, но, между тем, снег никуда не делся. Он по-прежнему лез в ноздри и мешал нормально дышать, но соображать я стала лучше и поняла, здесь есть то, что мне точно поможет. Как минимум я уже дважды саданулась об это рукой.

Сначала я решила, что это лыжа. Логично, что в сугробе может быть лыжа? Логично.

Стоп! А откуда, вообще, подобные мысли?

Я заставила себя успокоиться и аккуратно пошарить вокруг.

Нет… Это не лыжа. А, не важно!

Ухватив плоскую железяку, потянула ее, и та поддалась. Отлично! Теперь будет чем откопаться.

Я принялась аккуратно тыкать длинной штуковиной во все стороны. Держать ее приходилось осторожно. Края у железяки были острые, и когда она встречала сопротивление, можно было запросто порезаться. Как только я не поранилась, когда долбила по ней руками как попало? Повезло попасть по плоской стороне?

В очередной раз ткнула железякой, и на этот раз она не встретила преграды и свободно ушла вперед целиком. Блеснул свет, чему я неимоверно обрадовалась и принялась рыхлить снег и разгребать его руками. Вскоре, отфыркиваясь и отплевываясь, я выбралась из рыхлого сугроба. Миг просто стояла и моргала, озираясь по сторонам. Правда, толку от этого почти не было. Снег валил такой густой, что метров через пять --">