Алена Багрянова , Анастасия Ю Михайлова - Иной мир

оглядывалась, пытаясь понять, где же находится и зачем ее сюда притащили. Наконец, взгляд Валери натолкнулся на мужчину, сидящего в углу комнаты, он с интересом рассматривал девушку. Испугавшись, возможных причин, по которым могла оказаться в кровати мужчины, Валери вскочила, но тут же осознала свою оплошность. Она была обнажена. Это повергло ее в шок. Судорожно натягивая на себя тонкую простынь, Валери настороженно следила за мужчиной, но тот не двигался. Наконец, прикрывшись, она скользнула взглядом по своей левой руке, та была плотно обмотана широкой повязкой. От порывистых движений, девушка почувствовала, как загудела спина, тоже перевязанная в нескольких местах. Раны, хоть и постепенно заживающие, все же дали о себе знать. Валери вновь перевела взгляд на мужчину.

— Кто ты? И что я тут делаю? — Она сглотнула, услышав, каким хриплым был ее голос, — Это ты перевязал меня? — Валери чуть помедлила. — И… ты раздел меня? — Она снова опустила глаза на запястье. — Зачем тебе это было нужно? — Девушка одарила его хмурым взглядом. — Если считаешь, что сможешь таким образом принудить меня к чему-то, то глубоко заблуждаешься, — прошипела она.

— А, так мне стоило оставить тебя там? — Удивленно поднял брови Люсьен. — Хорошо, учту. Больше не стану тебе помогать.

Хотя и в правду, почему он это сделал? В этом месте нет дружбы и благодетели, надежды и выбора. Он бы и сам насторожился такой неожиданной помощи. Может, мужчина совершил этот поступок только потому, что сам устал от всеобщего безразличия? Интересная мысль.

— Ничего мне от тебя не надо, — он устало потер переносицу. — Если надо — иди. Но как обидно, что ужин пропадет. — Люсьен указал на небольшую алюминиевую кастрюльку, где грелось жаркое. Бог невесть что, но вполне съедобно, — Один я это не осилю, а холодильной камеры не имею.

Ему вдруг стала интересна незнакомка. Мужчина впервые задумался об одной авантюре, в которую можно втянуть сей милый экземпляр. И если все удастся, то возможно ему удастся ощутить дуновение ветра свободы. Доверить или нет девушке его задумку? Незнакомка вполне может за лишний выходной сдать его надзирателям. Но почему-то Люсьен не верил в такое черное коварство. Эта девушка, казалась светла душой. Так что, стоит рискнуть?

— Ну, прекрасная незнакомка, останешься на ужин или же пойдешь к себе? И не серчай, иначе как бы я обработал твои раны, будь ты одета?

Девушке стало стыдно за свою выходку. Ото всех ежесекундно ожидая подвоха, привыкшая никому не верить в этом жестоком и несправедливом мире, она была уверена, что все живут здесь по принципу: это не моя забота. И запросто пройдут мимо умирающего, даже если будут знать, что кроме него самого этому несчастному никто не поможет. Так неужели этот привлекательный мужчина помог ей просто так? Не смог пройти мимо? Она пригляделась к нему, пытаясь вспомнить, видела ли его где-то прежде… Но память отказывалась ей отвечать. Казалось, что нет, хотя, выходит, они работают на одной и той же проклятой фабрике, уносящей жизней больше, чем производит мыла. Конечно, может, Валери и преувеличила, но смысл от этого не менялся.

Смутившись, она потупила взор.

— Прости. Просто мне сложно поверить, что кому-то здесь еще важна жизнь другого живого существа, — Валери вцепилась в простынь, прикрывающую ее тело. — Отвернись, пожалуйста, — она бросила на него быстрый взгляд. Конечно, скрывать что-либо было уже, с одной стороны, глупо, но все же Валери совсем не знала этого мужчину, а, значит, и показывать ему свое тело была не намерена. Это уже выходило за рамки приличий… По крайней мере, ее собственные рамки.

Закатив глаза, мужчина отвернулся к стенке, а девушка аккуратно приподнялась с койки, все еще придерживая простыню, стараясь как можно меньше касаться спины. Покосившись на стопку одежды в углу, она подошла к ней, опускаясь на корточки. Развернув рубашку, Валери нахмурилась. Вся в крови, та была еще и испещрена рваными разрезами. Надевать такую совсем не хотелось, да и толку от нее мало. Покачав головой, Валери уже через пару минут красовалась в подобие платья, которое смастерила из все той же простыни. На улицу в этом не выйдешь, но в комнате посидеть можно.

— Кажется, рубашку уже не спасти, — произнесла она, направляясь к столу и устраиваясь на стуле, стоявшем напротив мужчины. — Если у тебя найдется что-то, в чем бы я смогла потом дойти до дома, буду очень рада, — девушка пожала --">