(Gusarova) - Тварный град (СИ)

по дороге кучу зелени.

— А тут ты что делать собралась?

— Гулять.

Юра неопределённо повел своими густыми, по-детски выгнутыми бровями и нашёл парковочное место. Полина первая вылезла из машины и миновала открытую калитку. В нос ей ударил приторный запах цветущего жасмина и диких роз.

— Как этот парк называется?

— Полинингофский.

Это прозвучало столь неожиданно, что Полину развернуло на автомате.

— Чиво?

Юра усмехнулся в усишки.

— Катаринингофский.

— Тьфу ты, Юра! — стоило почаще вспоминать, что он тот ещё комик, причём имеет привычку нести чушь с полностью серьёзным видом.

— Я бы в честь тебя назвал. Будь это мой парк. — Он почесался за ухом и тем же движением закинул жене руку на плечо, сделав тепло и уютно. Юрина белая, в неявную полоску рубашка приятно накрыла кожу. Полина прильнула к мужу, устроив ладонь у него на груди. Идти с ним в обнимку было здорово, на молодую и симпатичную парочку многие бросали взгляды — кто завистливые, кто восхищённые.

— Я тебя не спросил, а ты, наверное, голодная… Хочешь мороженое?

— Не-а.

— Бургер?

— Нет. — Полина не торопилась рассказывать, что они отмечали сегодня день рождения сотрудника семью большими пиццами.

— Белку? Уточку? Жёлудь?

— Юра!

Они неспешно брели по хрустящей песком дорожке, Полина наслаждалась пением вечерних птиц и видом пышущих белыми и розовыми цветами шиповников. Дошли до канала, коих в городе было бесчисленное множество. Над терракотовой от садящегося солнца водой поднимался пар. Небо копило тучи, и они накрывали оторочкой плечи дальнего, будто выросшего из набережной собора. На другой стороне заводи у, как поняла Полина, островка, покачивались лодки. С берега доносился неумолчный лай собаки и скрип неведомых машин.

— Что это?

— Верфь. Филиал, можно сказать. — Юра повернул голову Полины туда, где за островом толпились большие долговязые краны.

— Здесь делают корабли?

— И боцманов. Ты же знаешь, что боцманы это киборги из запчастей от списанных крейсеров?

Полина прыснула смехом, пока Юра оставался серьёзным. Полуобернулся к ней, наблюдая реакцию на шутку, и только потом улыбнулся. В отсветах гаснущего дня его взгляд показался Полине пустым так внезапно, что веселье оборвалось страхом. Это была одна из пугающих особенностей Юрца, о которой Полина старалась забывать как можно скорее. Обычно он смотрел с нежностью и огоньком, но иногда, ни с того ни с сего, как вот сейчас, казалось, что у него глаза трупа из киношки или манекена. Полина отвернулась, чтобы не смущать его.

— Всё в порядке? — Юра окликнул, склонил голову как-то по-другому, и пугающее впечатление исчезло неудачным кадром.

— Да. Волшебное место. Хорошо, что мы здесь.

Полина повела его от берега вглубь парка мимо отдыхающих на лавочках и собачников. Буквально на выходе её любопытные глаза зацепились за хмурое кирпичное здание, окруженное листвой, возвышавшееся углом над безмятежностью вечера, как средневековая цитадель.

— А это что?

— Завод Красный Ромб. Когда-то давно принадлежал одному зернопромышленнику. Потом перешёл во власть марсиан.

— Юр.

— Ладно, государственной структуры!

— Дегтярный, что ли, съестным обеспечивает?

— Угадала.

Пока познания Полины о госструктурах начинались и заканчивались Дегтярным институтом, в котором на какой-то среднеиерархической должности работал Юра. Необычная строгая архитектура здания завода привлекла Полину.

— Хочешь дойти?

— Да, давай!

Красный Ромб вблизи оказался ещё внушительнее, чем издали, и оттуда пахло сладостью свежеиспечённых булочек. Желудок намекнул, что от бургера надо было не отказываться, но больше голода разгорелось любопытство. Полина обожала старые здания и таинственные места. Кирпичная кладка завода была в некоторых местах выщерблена, и Юра пояснил, что это, возможно, следы бомбёжек минувшей более чем полвека назад войны.

— А это что? — Полина заметила другое необычное сооружение. — Мост?

И впрямь небольшая арка между двумя корпусами завода напоминала переправу через канал, только под ней никакой воды не было. Только булыжниковая мостовая, уходящая в промзону.

— Мост, — подтвердил Юра серьёзно. — Когда-то во времена промышленника тут текла река, --">