Александра Райт - Путь океана: зов глубин (СИ)

прахом…

Даже отсутствие факта кровного родства с матерью потеряло всякое значение. И без злых языков Селин всё понимала едва ли не с пелёнок. Достаточно было взглянуть в зеркало, чтобы убедиться в отсутствии малейшего сходства с маркизой Изабель де Круа и с самим всемогущим Герцогом де Сюлли, уже не говоря обо всём его семействе.

Впрочем при известном усилии кто-то улавливал их отдаленное сходство с кузеном Антуаном, также светловолосым и голубоглазым, но на том общие «фамильные» черты решительно заканчивались.

— Ну же, моя дорогая… крепись, умоляю тебя! Я и сам ровно так же презираю всю неуместность здешнего парада, однако ничем себя не выдаю…

Селин вздохнула и сильнее сжала локоть брата. Тот порядком устал от многочасового молебна и то и дело беззвучно чихал в ворот от едкого ладана.

— Клянусь, дорогая кузина, тётушка горячо переживала до самой своей смерти, как бы ты не раздумала отправиться со мной…

Селин рассеянно кивала: и здесь он об острове… и снова его утверждения вопреки очевидному… матушка прекрасно понимала, что дочь не оставит её в одиночестве на смертном одре. И того больше — Маркиза будто подгадала свою кончину так, чтобы задолго планируемая экспедиция на остров не была отложена ещё на полгода, а то и вовсе сорвалась.

Неприметная и удобная при жизни, Её Сиятельство маркиза Изабель де Круа тихо сгорела от чумы всего за пару недель наперекор усилиям лекарей и круглосуточной опеке дочери.

Чем оказала ей услугу и после смерти.

Казалось, за истекшие недели ужас агонии насквозь пропитал Селин.

…все эти снадобья… обречённые движения длинноклювых масок докторов… нарастающая мертвенность и тотальность смерти внутри собственной души…

Лоб матери померк и почернел от чумы. И вместе с ним увяла и единственная радость от предвкушения долгожданного расставания с Верденой.

Словно с уходом матушки сама жизнь покидала и её молоденькую дочь.

Антуан нисколько не смущался, что не интересен безутешной сестре, и всё бубнил вполголоса. Он поднёс к её глазам новый муслиновый платок:

— … как его там… Бу-дра? Да-Гуа? Ну же, Селин, всё никак не выучу… Да пойми, без тебя я решительно не найду, чем заняться в этой провинции! Что меня ждёт? Отчёты по приплоду скота да оброки с него? Ставить резолюции под штрафами для горемык, что не могут как следует прописывать нужные цифры? — он вдруг воскликнул. — Когда же жить мне, кузина⁈

Селин с сомнением покосилась на театрально увлажнённые глаза.

— Как новый управитель этих диких земель, я буду погребён под кипами документации, и по всем фронтам сделаюсь обречённым на фиаско! Да-да, и клянусь, даже оставлю предсмертную записку, если ты не отправишься со мной! «В моей безвременной кончине прошу винить дражайшую кузину Селин де Круа»! Пойми же, я погибну там без твоего знания этих всех бесконечных юридических казусов, тезисов, нюансов и прочих нуднейших вещёй… Ах, бедняжка моя, слезами добрую тётушку уж не вернуть… — сквозь мину живописного покровительства Антуан всхлипнул, но вдруг глаза его засияли. — Но мы-то с тобой пока живы и наконец вырвемся отсюда!

Мысль о том, что уже завтра зачумлённая Вердена с её ненавистным дымом погребальных костров останется далеко позади в лигах океанской воды, неожиданно согрела истерзанную душу. Ведь и правда — впереди новая жизнь! И в ней не будет места гнусному прошлому и особенно — омерзительным его персоналиям…

— Селин, дорогая, не та ли это самая Патрисия де Монблан? Готов поклясться, ее было в списках! Или показалось… Даже на похоронах от неё нет покою… Нет, не смотри в её сторону, умоляю!

Кузен попытался было пригнуться, чтобы спрятаться, но тут же осознал всю бессмысленность своих намерений.

— Я погиб, — сквозь учтивый оскал резюмировал Антуан, и непринуждённый его поклон едва не испортило отчаяние, — Эта мегера приближается… заклинаю тебя, напомни расследовать, какому мерзав… кто посмел пустить слух, будто мы с ней обручены с пелёнок⁈

Селин рассеянно взглянула на приближающейся фигуру заклятой подруги в роскошном платье из чёрного бархата. С каждый шагом звук бряцающих украшений становился всё отчетливей, а сладкое облако духов всё приторней.

— Антуан, любезный друг мой…! — Патрисия игриво взмахнула ресницами и поправила каскад тугих рыжих локонов на оголённых плечах. В этот раз от хорошо --">