Екатерина Ивановна Романова - Обраслечена поневоле, или Чешуйчатая подстава - 1

Ты хочешь сломать им жизнь? Угораздило же тебя родиться с даром менталиста! - разошлась родительница.
- Еще скажи, угораздило тебя вообще родиться! - фыркнула, привычно надув губы.
По лицу матери пробежало что-то такое, из-за чего земля ушла из-под ног.
- Вот, значит, как, - прошептала потрясенно.
Мать вздернула подбородок и отвернулась к окну.
- Мы с отцом так решили: если ты не согласишься на блокиратор, мы вычеркнем тебя из рода.
Слова прозвучали как гром среди ясного неба. Без всяких там метафор. Они разделили мою жизнь на «до» и «после». Вычеркнуть из рода - значит порвать любые связи. Не только юридические, но и магические. У меня останется собственная сила, которая положит начало новому роду. Но право носить имя Аркхарган я утрачу. Навеки. Как и право поминать в своем княжеском титуле доблестных родственников, неоднократно просиявших не только в истории Гардии, но и наследивших в истории Нории. Хотя, про какой это я титул? Его у меня тоже не будет…
- Что? - прошептала в ужасе, полагая, что у меня проблемы со слухом.
Увы, не со слухом. С пониманием.
- Ты все слышала. Ни к чему усложнять, - нервно заметила мама и прикусила губу. Она старательно разглядывала листья гибискуса на подоконнике, делая вид, что поглощена созерцанием растения, и вопрос моего послушания решен.
Эка невидаль. Поставят блокиратор. Никто и никогда не узнает, что в великом роду Аркхарганов родился менталист. Подумаешь, девочка без магии. Это не так зазорно. Бывает. Случается. Отдадут в монастырь на послушание или выдадут замуж за какого-нибудь не очень требовательного господина, приплатят ему щедро, чтобы не сильно возмущался и забудут как страшный сон.
А мой страшный сон только начнется.
Страшный сон шестнадцатилетней девочки, который становится явью и приближается с неизбежностью драконьей тени, за которой обрушится шквал огня, уничтожающего все на своем пути.
Глаза защипало от слез, но я приказала себе не плакать. Я не кисейная барышня, хоть и аристократка.
- Конечно. У тебя же еще две дочери. Зачем тебе я. Урод с даром менталиста!
Желание повлиять на волю матери стало невыносимым. Виски обожгло знакомой болью. Как это просто - взять и внушить ей, что я самая любимая, что никакие должности, заслуги и деньги не стоят меня. Что вместе мы пройдем через это, потому что семья! Про дар никому не скажем, я научусь им владеть, обуздаю. Да лучше скажем, что я вообще родилась пустышкой, чем так…
И мама не сможет противиться моему внушению. Никто не сможет. Потому что мой дар - абсолютен, что доводит ее до паники, до истерики, до кусания ногтей, которое мне особо припоминают и ставят в укор!
Но…
Насилу заставила дар умолкнуть. Мне не нужна навязанная любовь. Если родители меня не любят, если им важнее должность и положение в обществе, так тому и быть.
- Хорошо, матушка, - произнесла обреченно. Голос даже не дрогнул, хотя душа обливалась кровью. Сама не верила, что решилась на такое, но я не могу отказаться от части себя в угоду материнскому самолюбию.
Плечи родительницы опустились. Вздохнув, она развернулась:
- О, дорогая! Я знала, что ты не безнадежна! Через час приедет доктор Геринд, установит тебе блокира…
- Нет, мама, - перебила, вскинув голову не хуже Великой княгини. У меня было много времени, чтобы перенять этот жест. - Хорошо. Исключайте меня из рода.
Голос звучал ровно. Внутри разрастался леденящий душу мороз. Вряд ли я до конца понимала, что говорю и на что себя обрекаю. Но лучше остаться одной и побороться за свободу, чем покорно склонить голову и проститься с жизнью.
Золотая клетка или воля…
Для птицы выбор очевиден.
Родительница изменилась в лице. Хотела бы я увидеть там страх или отчаяние, может благодарность или сожаление. Увы. Там были отвращение, презрение и злость.
Горько усмехнувшись, я развернулась на каблуках и, пока не передумала, быстро зашагала прочь из дома.
Дома, стены которого затягивало мутной пеленой. Стук моих каблуков по мраморному полу и едва различимый шепот шелковых юбок становился все глуше, дальше и дальше, пока не оборвался моим резким выдохом.

***
АСТОРИЯ, СТОЛИЦА ГАРДИИ
НОРИЯ, 1040 ГОД
Я села в кровати и не сразу поняла, что проснулась. Пошарпанная деревянная дверь с выщербленными краями, в углу - ржавая раковина с темпераментным краном, скрипучий дощатый пол, давно требующий ремонта - вот моя новая реальность. Сколько бы я ни латала дыры в полу, сосед снизу с завидным упорством снова их расковыривает,

--">