Эль Вайра - Девочка для вожака, или Замуж за волка (СИ)

участки леса тут и там были разбросаны и рядом с фермой бабушки и дедушки, но те леса были ничем по сравнению с этим. Здесь сосны и ели настолько высокие, что за ними не видно неба. Вокруг — ни кустов, ни травы, а рядом с гигантскими корнями не растет ни единого цветочка. Кажется, отсутствие света задушило жизнь во всем, что могло бы прорасти под колючим пологом.

Девочке стало не по себе. Холодок пробегал по спине каждый раз, когда колеса их телеги ломали ветки, и хруст эхом разносился по лесу. Мари казалось, что это может вызвать гнев призраков. Она почему-то не сомневалась, что в таком месте должны жить призраки, обязательно.

Ничего ей не хотелось сильнее, чем повернуть назад. Чтобы отец признал свою ошибку, и они вернулись бы в безопасную деревню, на просторную ферму. Мужество почти покинуло Мари, и она готова была расплакаться, но напомнила себе о цели их переезда.

Ее мать, Амалия, не шевелилась, накрытая плотным слоем одеял. Мари осторожно заправила ей за ухо выбившуюся прядь волос — светлых, почти белых, как и у нее самой. Потом она судорожно вздохнула и, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, вытащила книгу бабушки.

Эта книга была сокровищем Ильзе. Она охраняла ее и берегла так, словно листы были сделаны не из бумаги, а из чистого золота.

— Чтение — это привилегия, Мари, — строго говорила бабушка внучке, когда та пыталась протестовать против уроков. — И большинство людей вроде нас такой привилегии не имеют. Но поверь мне, в какой бы передряге я не оказывалась, чтение всегда оказывалось ключом к разгадке самых чудесных тайн.

И теперь Мари начала ее понимать. Она перелистывала страницы, словно это поможет отогнать сгущающуюся тьму, и вчитывалась в аккуратный почерк бабушки. Разглядывала картинки, которые рисовал дедушка. Они записали в этой книге все приключения, которые им довелось пережить в молодости.

Мари пыталась притвориться, что ее собственная поездка — это тоже начало доброго приключения, но странные звуки из-за деревьев то и дело заставляли ее вздрагивать. Притворяться оказалось сложнее, чем она думала.

Они ехали весь день, но о наступлении ночи Мари догадалась только потому, что отец остановился и начал разводить огонь. В этом лесу день от ночи был почти не отличим. Варин, тихо ворча себе под нос, возился с трутом. Когда огонь, наконец, разгорелся до приличных размеров, отец принялся жарить соленую рыбу, которую они взяли с собой.

Мари еще раз проверила мать. Точнее, то, во что мать превратилась за год почти беспрерывного сна. Ее болезнь началась так внезапно, что Мари до сих пор было трудно в это поверить.

В день, когда всё произошло, они вместе трудились в маленьком аккуратном саду.

— Поработай сама над полынью, хорошо? — сказала Амалия и медленно поднялась на ноги. — Кажется, я перегрелась. Пойду прилягу на пару минут.

Неуверенной походкой она направилась в дом.

— Мама, всё хорошо? — встревоженно спросила Мари.

Амалия махнула рукой.

— Да, всё в порядке. Просто немного отдохну и всё.

На пороге она обернулась и тепло улыбнулась дочери. Мари еще не знала, что это последняя улыбка матери, которую она видела. Через минуту из дома раздался звук глухого удара и звон разбитой глиняной посуды.

Девочка вбежала в дом и увидела мать на полу, без сознания. В голове тут же пронеслось, что мама умерла, но всё-таки Амалия прерывисто и неглубоко дышала. Тогда Мари выбежала на дорогу и закричала:

— Позовите целителя!

Она кричала, пока горло не начало саднить, а голос не превратился в хрип. На ее крики сбежались все соседские женщины, пытаясь успокоить Мари и выяснить, что происходит. Когда прибыл целитель, всякая надежда на быстрое выздоровление Амалии оказалась потеряна.

— Сонная болезнь, — заключил седовласый лекарь.

Неизлечимая болезнь. Мари думала, что она и сама вот-вот потеряет сознание, глядя на мать, которая лежала белая, словно снег, и неподвижная, как стекло. По настоянию врача и друзей Варин перевез жену в дом ее родителей, и уже оттуда бабушка и дедушка разослали мольбы о помощи во все ближайшие и дальние города.

За исцеление дочери они обещали щедрую награду, и на это обещание откликнулись многие. Лекари приходили и уходили, сливаясь в сознании Мари в образ одного хмурого человека. Он неизбежно качал головой и бормотал, что ничего нельзя сделать. Постепенно надежды у семьи почти не осталось.

--">