Анна Маэкса - Из пустого в порожнее

затолкала чёлку под вязаную голубую шапку, улыбнулась Стасу и Гале. Галя подумала, что цвет волос у Ксюши хороший — насыщенно-каштановый, и волосы неплохие — прямые, зато густые, блестящие. И фигура ладная — не хрупкая, но подтянутая, ноги ровные, осанка что надо. Благодушно предвкушая скорое расставание, Галя готова была найти в Ксюше уйму достоинств.

— Спасибо, что подвезли, ребята! — Улыбка у Ксюши была искренняя и добрая. — Прощайте!

Проехав вдоль дороги метров сто, Ксюша свернула в лес, напоследок помахала палкой. Галя ожидала, что вздохнёт с облегчением, едва гипотетическая — очень гипотетическая — конкурентка скроется. Но когда та исчезла, на душе сделалось нехорошо. Девочка-ромашка в одиночку покатит по лесу. А если с ней случится что-нибудь плохое?

— Может, зря мы её отпустили одну?

— Самому не по себе, — признался Стас. — И это «Прощайте!» мне не понравилось.

Галя вздохнула.

— Догонять будем?

— А ты не против?

— Нет. Мне без разницы, куда ехать — просто по лесу или по лесу до соседней деревни. Проводим это чудо в перьях, потом двинемся обратно. Не сто же километров крюк получится.

Вскоре начался снегопад.

— А Ксенька та ещё лыжница, — пропыхтел Стас.

С небольшой форой Ксюша уехала далеко вперёд, если б не тропа, к которой плотно подступали деревья, то есть если б не отсутствие других путей, неясно было бы, где её искать. На их оклики она не отвечала. С неба сыпались и сыпались белые хлопья, превращаясь в мельтешащую пелену. Наконец, в пелене мелькнула синева Ксюшиного пуховика. Стас и Галя дружно выкрикнули её имя, но Ксюша не услышала. Снегопад словно поглощал громкие звуки. Для полного счастья «та ещё лыжница» съехала с тропы — юркнула промеж деревьев.

— Чего ей в голову взбрело? — удивился Стас.

— Да кто её знает? — Галя уже жалела, что они отправились следом.

Вдруг у Ксюши планы, о которых она умолчала? Не зря же такой баул с собой тащит. Может, там палатка, спальный мешок, консервы и горелка — захотела девушка пожить пару дней в лесу, отдохнуть от цивилизации; странно, конечно, что при пятнадцати градусах ниже нуля, так ведь у чудиков своя логика. Но поворачивать обратно будет обидно, получится, что проехали впустую несколько километров. И Ксюша ведь не знала, насколько сильным будет снегопад, возможно, сейчас вовсю ругает себя. Надо догнать, убедиться, что она в порядке и не передумала.

Рассекать на лыжах между деревьями сложнее, чем по тропе, зато ветки задерживают часть снега. Видимость улучшилась, расстояние между Ксюшей и Стасом с Галей сократилось. Тут снег повалил с утроенной силой, и даже под прикрытием деревьев ничего вокруг нельзя было толком рассмотреть. Но это длилось меньше минуты, после чего снегопад почти сошёл на нет, остались лишь редкие хлопья.

— Ксеня!

Наконец, она услышала их, остановилась и обернулась. Не то что на лице — во всей позе читалось удивление.

— Ребята, вы чего?.. — пролепетала Ксюша, когда они подкатили. — Как вы здесь?.. За мной ехали?

— Ага. — Галя вдруг поняла, как глупо прозвучит объяснение: «Нам что-то стало за тебя тревожно».

— Зачем?

— За компанию.

Секунды три — четыре лицо Ксюши не выражало ничего, кроме беспомощности с примесью отчаяния. Она цокнула языком.

— Ой зря, ой зря. — Вздохнула. — Но что уж с вами делать… Поехали.

Странная реакция. И ещё страннее были Ксюшины вопросы.

— Галя, у тебя ведь бабушка дома не одна осталась, за ней есть кому присмотреть, поддержать? — Она ехала впереди, ей приходилось повышать голос и часто оборачиваться.

— С ней моя тётя.

— Стас, а у тебя как — родители сильно нервные?

— Нормальные у меня родители.

— Мама к сердечным приступам не склонная? А папа?

Приостановившись, Стас вытащил из кармана сотовый. Пока он не собирался никуда звонить — если Ксеня начнёт буянить, он с ней справится; но для спокойствия стоило убедиться, что в любой момент можно связаться со скорой или с полицией.

Убедиться не удалось — сети не было.

Галя притормозила, они со Стасом переглянулись. Ну её, эту Ксюшу? Ксюша, кстати, тоже остановилась.

— Мы, пожалуй, поедем назад.

— Не поедете, — Ксюша печально покачала головой.

На такую странную наглость — или наглую странность — двое не нашли ответа, да и не заморачивались с поисками. Развернулись да поехали обратно.

— Стойте! — Ксюша стала разворачиваться, но из-за спешки --">