Морвейн Ветер - Ещё не сорваны погоны... (СИ)

научила не она. И, к сожалению, я уже сказала — у меня есть другие обязательства. Или вы хотите, чтобы слово вашей супруги не значило ничего?

Волфганг несколько мгновений сверкал глазами.

— Я прилечу через полчаса и заберу вас сам.

— Как вам будет угодно, — Исгерд нажала отбой и, уже вставая, на ходу запихнула коммуникатор в карман брюк.

Она отключила питание компьютера и направилась к двери.

— Кортни, предупредите Мелбергов, что я скоро буду у них, — бросила Исгерд, выходя в коридор, — приехав, мне хотелось бы узнать, что заказ уже готов.

— Они обещали закончить корабль до конца месяца, леди Исгерд. Просто клялись. Что-то ещё?

— Да. Если приедет мой супруг, выразите ему моё глубочайшее почтение… ну, и всё остальное. Скажите, что я сегодня не вернусь.

Она вошла в подъехавший лифт и нажала на кнопку верхнего этажа, чтобы подняться на крышу, где обычно парковала свой «Буран».

В последнее время Исгерд редко удавалось вылетать куда-либо на собственном корабле. Если она не летела к Волфгангу, который в обязательном порядке заставлял её брать с собой пилота в шутовской, как казалось Исгерд, ливрее, то Эклунд требовала, чтобы она брала шестёрку охранников — напряжение на границах по-прежнему беспокоило Консула, хотя Исгерд этого беспокойства не разделяла. Граница, во-первых, находилась от них настолько далеко, что ни один случайный корабль никаким боком не смог бы до неё добраться, минуя множественные кордоны и патрули, зарегистрированные точки гиперврат и мобильные радары. Всё обитаемое космическое пространство на многие сотни парсеков вокруг сканировалось, проверялось, просвечивалось и прослушивалось таким количеством техники и специально подобранных — в том числе лично ею, Исгерд — людей, что говорить о какой-либо угрозе для её жизни не было ни малейшего смысла.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Тщетно она повторяла своей пожилой наставнице, что по всем статистическим данным Милтран — столица Гесории — самая безопасная из всех населённых людьми планет за последние пять сотен лет. Эклунд оставалась непреклонна в своей паранойе.

Во-вторых, Исгерд сильно подозревала, что в случае настоящего покушения у неё куда больше возможностей выкрутиться самой, чем если её будет сопровождать тяжёлая артиллерия. К тому же и сообщавшая о её приближении за километр.

Прогулки в одиночестве и то Эклунд с Рейнхардтом позволяли ей только в чётко ограниченных пределах хорошо известных им и службе безопасности парков и земель. Что, впрочем, не мешало Исгерд при первой возможности — когда выдавался случай отправиться куда-нибудь не по графику и не по делам — сесть за штурвал своей любимой машины и немножко порезвиться в воздухе.

Заложив над городом несколько разворотов и полюбовавшись, как сверкают на солнце шпили белоснежных башен некогда императорской, а теперь консульской резиденции, Исгерд выкрутила штурвал, поднимая нос корабля вертикально вверх и наслаждаясь бодрящим чувством четырёхкратной перегрузки, а потом устремила корабль в околопланетное пространство.

До верфи, которая занималась изготовлением её заказа, лёту была пара часов с учётом перехода через мобильные врата.

Исгерд ввела программу перехода, которую за последнюю пару месяцев использовала уже в шестой раз, и расслабилась в кресле, слегка придерживая штурвал.

До перехода оставалось не больше трёх минут, когда кабину снова огласил настырный треск коммуникатора.

— Да, — Исгерд включила связь на приборную панель.

— Исгерд, нельзя так вести себя с супругом.

— Уже успел нажаловаться тебе?

Эклунд кривила губы, демонстрируя всё, что думает о настрое воспитанницы.

— В один прекрасный день это может ему надоесть.

— Когда это случится — я и решу этот вопрос. Хотя сильно сомневаюсь, что он когда-нибудь позволит себе развод. Расслабься, Хельга. И извини — у меня через десять секунд переход.

Пользуясь случаем, Исгерд нажала отбой и в следующее мгновение радужная воронка гиперворота раскрылась в нескольких метрах от неё, затягивая в себя корабль.

Визит к Мелбергам обрадовал её — против всяких ожиданий. Исгерд даже готова была простить им ковровую дорожку и двоих провожатых — она так и не поняла, почему не --">