Анна Верещагина , Валентина Верещагина - Легенда (СИ)

подсказок, но и не ругаясь.

— Спасибо, — загнав мечи в наспинные ножны, тихо сказала она.

— Не за что, — Лориан криво улыбнулся, только глаза оставались ледяными, светясь зеленым светом во тьме. — Мне известно, насколько это важно для тебя! — обошел, резко вытаскивая свой клинок, взмахнул им, отрубая голову сумеречного. — Возьмем с собой! — сообщил ошеломленной госпоже и сразу почти приказал. — Идем, доставлю тебя в город, королева!

— Ты за мной следил… — тихо возмущаясь, догадалась Мирель.

Эрт Маэли обернулся, проходя мимо, кривая улыбка не сходила с его уст.

— А ты хотела побыть одна?

Никому, даже Алину, Мирель не простила бы такой непочтительности. Вот только наставник… Не так, ее единственный оставшийся на этом берегу Меб друг, был исключением. Вздохнув, она кивнула:

— Ты прав, мне пора вернуться в Хрустальный город, — произнесла и задумалась над тем, как много значат эти два слова.

Увидев город в первый раз, Мира решила, что попала в сказку. Запрокинув голову, она рассматривала каменную арку, украшенную лепными узорами. По широкой улице, где свободно могли бы пройти в ряд семь верховых, лошадь несла ее вперед. Каменную мостовую, выложенную громадными плоскими плитами с серыми прожилками, обрамляли полосы земли, где высились деревья. За деревьями, к удивлению девушки, находились дорожки, по которым сновали нарядно одетые, улыбающиеся жители. Дальше теснились дома — их стены были построены из белоснежного камня, а оконные проемы украшало сверкающее на солнце стекло. Дело рук магов-творцов, на зависть всем остальным обитателям Мейлиэры. Только ар-де-мейцы знали секрет изготовления такого чистого, звенящего, словно поющего, стекла, и берегли свою тайну, не выдавая и не продавая никому. Каменные вазоны для цветов стояли на каждом крыльце и на оконном карнизе. Яростно сверкал зеркально-белый камень, и королевской возлюбленной чудилось, будто она ослепла от всего этого великолепия.

Радужный дворец потряс ее воображение, точно колдовской сон, Мира не могла поверить тому, что видят ее глаза. Он казался разноцветной горой, увенчанной острыми шпилями башенок, сверкающими как драгоценные камни. Центральная башня поднималась над окружающей местностью, закрывала собой далекие горные вершины, покрытые снежными шапками. Девушка усомнилась, и, точно прочитав ее мысли, Алин улыбнулся и сказал:

— Это наш дом, любимая!

Алин… Днем Мирель могла не думать о нем, дела отвлекали, а вот каждая ночь становилась для королевы Ар-де-Мея кошмаром. Воспоминания тревожили ее, так, будто все произошло только вчера…

… Прекрасная невеста тихо шла к алтарю, не отрывая взор от жениха, одетого во все белоснежное, чтобы быть под стать невесте. Белый цвет — символ чистоты, начала новой жизни, как снежный ковер, не запятнанный не единым отпечатком подошвы. Алин улыбался, с любовью глядя на свою невесту, в то время, как многие из его советников хмурились. Чужачка, заманившая короля в свои сети, отчего он, такой предсказуемый, уверенный в себе, стал похож на смирного ягненка, всюду увивающегося за ней. Рискнул собой, прошел «темной тропой» лишь затем, чтобы переправить чужестранку за Разлом, минуя земли ир'шиони, не слушая дельных советов. И эта Мирель из южных краев вот-вот станет новой королевой Ар-де-Мея! Чего ждать теперь?..

До их ли мыслей было влюбленной невесте короля? Она не видела ничего, кроме ответного огня в синих глазах жениха. Свадьба прошла, как в тумане, слова жрецов слышались точно издалека, аромат цветов кружил голову. А осторожное прикосновение руки Алина казалось обжигающим, таким, что чудилось, будто жених пылает, из-за чего и Мире делалось нестерпимо жарко.

Первый танец супругов, когда двое парят, словно в облаках, не замечая никого вокруг, обмениваясь пылкими, предназначенными только ему одному и ей одной взглядами. Мирель казалось, что земля уплывает из-под ее ног, и лишь Алин удерживает ее. Шаг, еще один, поворот, когда тела так волнующе близко, но так невыносимо далеко.

— Быть может, — шепчет молодая жена, — уйдем…

Но Алин с улыбкой качает головой:

— Только после коронации, любимая…

И ради этой улыбки Мира готова на все, она постарается не дрожать, стоять прямо, высоко вздернув подбородок, а голос ее прозвучит громко, когда придет час произнести слова клятвы.

Сон, сказочный сон, который в одночасье стал кошмаром. По --">