Екатерина Кузина - Мир Ниодара. Серебро рыжего заката

«Что-то никто не спешит спасать следователя. И где же добросовестные служащие Кровавого Дознавателя, когда они так нужны?» – насупилась она и почесала нос: запах железа раздражал и тревожил.

Вдохнув, девушка вернулась к мужчине, проклиная свою жалостливость и не к месту проснувшуюся совесть, твердившую ей о том, что служивый не дождётся помощи и умрёт именно из-за неё безразличия.

Подходить вот так, со спины к боевому магу было страшновато. А сомнений в том, что этот мужчина – боевик, не было ни единого. В управление брали исключительно сильных стихийников с боевых направлений обучения в академиях или из армии, к тому же с незаурядными умственными способностями, склонными к анализу и аналитике в целом.

Иначе и быть не могло. Ведь кто у них главный? Сам Кровавый Судья! Пусть он получил печать всего четыре месяца назад, о уже успел себе заработать имя. Лучше б старого оставили, тот так не зверствовал!

Новый судья внушает страх и ужас не за внешность, хоть и говорят, она у него очень примечательная, а за свой жуткий характер и чудовищный ум. Глава Управления дознания установил такие требования для своих подчинённых, что слабаков и лентяев в рядах следователей просто не осталось.

Поэтому лиса медленно шла к раненому магу, который предположительно был без сознания, и внимательно следила за его руками и ногами. Он мог не только в неё каким-нибудь заклинанием бросить, хоть оно и не сработает, но и зарядить своим здоровенным кулаком или свернуть шею, действуя исключительно на рефлексах, вбитых годами обучения, тренировками и нервной работой.

Мужчина, парнем у девушки язык не поворачивался его назвать, лежал на животе с головой, повернутой в противоположную сторону от девушки. Высокий, с пепельными недлинными волосами, выбившимися из низкого хвоста, и странной белой кожей, в серой униформе дознания. Лисица обошла его вновь и присела возле головы. Лицо нахмуренное, будто недовольное. Густые брови сдвинуты к переносице, крылья прямого острого носа подрагивают, выпуская резкие рваные выдохи, тонкие обескровленные губы плотно сжаты.

«Нда, не красавец», – подумала девушка, проникаясь жалостью к альбиносу – у него даже щетина росла чистейшего белого цвета, – «не повезло кому-то, в школе, наверно, задразнили», – хмыкнула она про себя, переворачивая тяжёлое тело. «Вот бугай! Вроде худой, а весит, как лошадь!» – ворчала мысленно, пыхтя от натуги и подтаскивая мужчину к стене, чтобы облокотить на неё.

Пока оборотница тягала и дергала следователя, тот даже не очнулся, лишь крепче прижимал к груди одну руку. Он кривился и жмурился, но не стонал, чем удивлял девушку все больше и больше.

«Ну, что там у тебя?» – спросила сама у себя лисица, когда устроила мужчину у стены. Разговаривать с человеком без сознания она считала бессмысленным, но узнать, что у него там все равно хотела, поэтому болтала сама с собой в своей голове.

Чтобы посмотреть на рану мага, снова пришлось оказаться лицом к лицу со следователем. Глаза он так и не открыл, только скрючился сильнее. Решив отложить изучение дива дивного – альбиноса на потом, лиса переместила взгляд на грудь мужчины. Пока она его тащила, то почуяла, что кровоточить рана стала сильнее. Вся сорочка спереди, к слову из тонкого выбеленного льна и, безусловно, дорогая, была мокрой от крови.

«Плохо дело», – мелькнула мысль, и лиса, не медля, потянулась посмотреть, что зажимает следователь рукой.

Только она дёрнула на себя его кисть, как вторая рука замахнулась и бросила в девушку бардовый шар из магии. Только заклинание распалось, не причинив ей вреда.

Мужчина открыл мутные красные глаза, пытаясь отыскать врага, и наткнулся спутанным взглядом в ошарашенное лицо девушки в частичной трансформации рыжей лисицы: уши, правый глаз и часть скулы на лице принадлежало зверю, а остальное – человеческое. «Хорошая маскировка», – подумал он, – «сложно будет найти по описанию». Не раздумывая больше ни мгновения, он бросил второе плетение в роющющуюся в его камзоле воришку, но и оно распалась, искрами улетая к лисице.

«Ещё и красноглазый», – печально подумала девушка, одергивая полы камзола в разные стороны под попытки боевика магичить. Чтобы помочь этому дураку, ей нужно открыть глазам рану. «Хорошо, что сил нет, а то руками бы прибил, раз колдовать не может», – выдохнула она, когда мужчина устало облокотился на каменную кладку стены.