Василиса Раса - Операция "Драконьи яйца"

что уменьшать. А то конфуз может случиться. С Дракона станется, в воспитательных целях уменьшить не грудь, а… измученные штаны Смирны. А с этим мириться парень отказывался.

Сейчас он даже не мог бы сказать, чья именно это была грудь. Потому что каждый раз это было ударом в голову и… и всё. До лица он ни разу ещё не добрался. Просто наваждение и морок какой-то. И совершенно недостойное старосты… всё! У него опять начали привычно путаться мысли, и Смирна тихонечко зарычал.

Не факт, что Груди это понравится, или Дракон вообще согласится. Но сейчас-то он его поддержал, может, и дальше в беде не оставит? А ведь на кону спокойствие и порядок во всём университете!

А если возмущаться будет одна только Грудь, так он её пока даже лично не знает, а потом всегда можно сказать, за Великим не разглядел де.

Нет. Нельзя так. Членовредительство всё же. И для здоровья может быть опасно.

Артефакты спокойней как-то. Но дорого. И не факт, что артефакторы даже по дружбе возьмутся помогать. У них свои корысти имеются.

Если только… Смирна навскидку припомнил самых некрасивых девчонок. Хотя у артефакторов с этим был явный недобор — то ли амулеты себе выправляли, то ли магическая кровь свою лепту вносила, но все девчонки были хорошенькие, как на подбор.

В общем, не складывался у него план с недозаправленными кислородом мозгами.

Смирна вынужден был прибегнуть к последнему средству. Нужно было только сделать главное: посмотреть безымянной хозяйке Прекрасного в лицо.

Он набрал воздуха в легкие, чтоб подправить способность ясно соображать, и осторожно повернул голову в сторону, перебирал взглядом знакомые макушки, не решаясь пока позволить глазу скользнуть ниже. Она была где-то там, слева, он знал это точно. Штаны не дали б соврать.

Кто она?

Чёрненькая высокая Дафния? Рост не тот. Там вся Прелесть была явно ниже.

Бетка-болтушка? Пышненькая. Возможно, вполне. Он решился скосить глаза, но нет. Не она. Тогда кто же?

Вита — красава вся? Фигуристая умопомраченно и яркая невозможно, как все артефакторши, что она на лекарском вообще делает? И нет, не она тоже.

Рядом с Витой сверкнули испуганные большие глаза, сталкиваясь с его собственным настороженным взглядом, а дальше он просто обязан был прям под этим пытливым взором проверить. Проверил… и всё… бомбануло.

У Татовича потемнело в глазах, и он с тяжким вздохом уронил разом покрасневшее злющее лицо в ладони, стараясь не фиксироваться на воспрявших штанах, и не думать совсем ни о чём округлом.

Петра Шапек. Шапек! Упёртое недоразумение размером в четверть одного полноценного человека?

Да быть этого не могло! Хотя бесцветная эта коса в видениях о прекрасном как раз постоянно мешалась. Он должен был догадаться, вспомнить.

Но бесы… Серьёзно? Шапек?

Под тяжёлым, пристальным взглядом Дракона он глубоко вздохнул и протяжно выдохнул. Он сделает это ради мира в их большой студиозусной семье и спокойствия на факультетах! И с чувством исполненного долга Смирна подписал прошение к ректору собственным именем.

Часть 2

* * *

Тайный советник его величества МАрия Первого, первого императора Великого Тиора, по совместительству ректор Ратицикой Академии Магии Павен Белецович Вельский сидел за столом в своём кабинете, и, обхватив руками с вечера растрёпанную голову, смотрел на занимающийся рассвет.

Небо призрачно посерело, выдавив из крадущейся прочь темноты тощие, косматые ели, да проступили, будто придвинулись, большие охранные камни, разбросанные вокруг замка. Они должны были бы чуть заметно мерцать, но сейчас этого не было видно.

Как и курьера. Вельский ждал его уже три дня, ругая себя последними словами за беспечность. Мог бы ведь сам выбраться. Ничего бы с его лягушатником за пару дней не случилось. Ан нет, поддался на уговоры, и теперь вынужден был ждать, и, что совершенно ему не свойственно, волноваться.

Размяк тут совсем.

Что могло задержать опытного, обязательного человека на спокойном объезженном тракте, Павен Белецович не знал. Даже думать о том не брался. Потому что думы эти отчаянно не способствовали здоровому сну. Вот как сегодня. Усталость была. И сильная. А сна ни в одном глазу не было. Как и вчера, и позавчера.

Курьер, бездна его дери! Хоть бы уже добрался…

Вельский с рычанием потёр осунувшееся лицо и придвинул к себе очередную стопку коряво исписанных листов.

…Женский корпус требует --">