Валерия Шаталова - Рубиновый маяк. Между ведьмой и змеёй

удался уже не так резво, мышцы приятно гудели от напряжения. На бицепсах вздулись вены, а футболка пропиталась потом. Закончив со штангой, парень обошёл ринг, расположенный в центре тренажёрного зала.

«Живи, Тёмыч. Пока что. Но послезавтра тебя ждёт потрясающий хук слева. Всё как ты любишь».

Ярослав открыто улыбнулся будущему сопернику и поспешил в раздевалку. Холодные струи душа бодрили, смывали усталость и запах тяжёлого железа. В мысли уже пробралась длинноногая Аня, с которой сегодня намечался весьма интригующий вечер, обещающий плавно перетечь не менее интересную ночь.

В груди резко защемило, но вовсе не от переизбытка романтических чувств. Ярослав издал невнятный сдавленный звук, пошатнулся, упёрся ладонью во влажный кафель. Вода на полу щедро разбавилась алыми разводами.

Придерживаясь за стену, едва передвигая ноги, он вышел из душевой кабины. Перед глазами плясал хоровод чёрных точек. Рваное дыхание со свистом вылетало из груди. В голове звенело. Нет, не так – стрекотало, щёлкало. Каждый шаг отдавался болью во всём теле.

– Эй, – окликнул Ярослав ближайшего парня, но тот сделал вид, что не слышит.

Стрекот нарастал. Воздух вокруг пошёл рябью. Из соседней кабинки вышел мужчина средних лет.

– Друг, п-помоги, а, – давился словами Ярослав. – У меня. п-походу. давление. скак. нуло.

Но мужчина, обтираясь полотенцем, прошёл мимо.

Сзади неожиданно повеяло зимним морозом. Что было совсем ненормально и неожиданно, но принесло толику облегчения… Ровно до тех пор, пока тысячи ледяных игл впились в спину. Ярослав болезненно выгнулся дугой и закричал. Его вдруг подняло над полом, потянуло, словно рыбу, насажанную на невидимые гарпуны. Когда его тащило мимо кабинки, Ярослав увидел на полу скрюченное тело, по которому расползалась вязь чёрных, словно живых, татуировок. Новый крик вырвался из груди, ведь в том теле парень признал своё собственное.

Глава 2.

[Окрестности Сивеллы, владения драконов / Фабиана Сотье]

Прохладный ветер настойчиво дул в спину, словно подталкивал, приглашал сделать шаг вперёд. Один маленький шаг, и всё изменится. Боль, терзающая сердце, позор, изматывающий душу – один шаг и все они исчезнут… Она исчезнет…

– Маира! Добрая маира! – рядом с девушкой возник чумазый мальчишка лет десяти и сам того не понимая вырвал её у ветра, у реки, у судьбы.

Она отпрянула от края каменного моста и непонимающе уставилась на протянутую грязную ладошку.

– Маира ведь добрая. Не пожалеет монетку на краюху хлеба.

Девушка кивнула, достала из заплечной торбы расшитый жемчужным бисером кисет и непослушными пальцами стала развязывать тесёмку. Малец воровато оглянулся по сторонам и ловким движением перехватил кисет.

Она равнодушно смотрела, как мелькают босые пятки среди повозок, пересекающих реку.

– Вот подлец! – возмутился крестьянин с ближайшей телеги. – Но ты не горюй, маира. Хочешь, задарма до Сивеллы подброшу?

Девушка не хотела. Очень не хотела. Но больше идти было некуда. Сивелльская академия – единственное место, где её ждала оплаченная на год вперёд комната, ненавистные учебники и позорное клеймо "порченой девицы". Двери родного дома для неё закрылись. Навсегда.

– Зови меня Никос, – крестьянин протянул руку и помог забраться в телегу.

– Фабиана, – кротко отозвалась девушка и уселась на солому. И плевать ей было на то, что помнётся или испачкается дорожное платье. Плевать на россказни мужика о плохом урожае пшеницы. На себя саму ей было плевать.

Под мерный стук деревянных колёс девушка задремала. Хранительница грёз и сновидений словно в наказание перенесла Фабиану в тот самый день:

Журчащая прохладным ручьем мелодия наполняла зал храма эльфийского града Аолона нежным таинством, мягкостью и любовью. Два сердца трепетно шли навстречу друг другу. Лёгкие шаги начищенных до блеска сапог, шуршание шлейфа белоснежного платья, смущённые улыбки.

Две семьи собрались поддержать, засвидетельствовать рождение нового союза, дать друг другу то, в чём так отчаянно нуждались. Эльфийский род Игалорисс был древним, знатным, но до неприличия бедным. Человеческая семья Сотье не имела высоких титулов, зато обладала крепким финансовым достатком. Да чего уж там, отец Фабианы весьма успешно вошёл сначала в торговую гильдию, а затем и в список самых обеспеченных семейств Верхней Рехии.

Из-за плотной, искусно расшитой ширмы вышел седовласый храмовник. Нараспев воздав --">