Юлия Шолох - Роза токсичная

блузке, которая к этому времени побледнела, будто в ней не осталось ни капли крови. Следующие слова предназначались ей.

— Ты отпустила сестру и теперь она мертва. Они поймали Вику и казнили её. — Всадник заговорил тише. — Вывели на площадь… нагую, в кандалах и ошейнике. Одурманили ядовитыми снадобьями. Избили до полусмерти розгами и отрубили ей голову. Голову!! — Закричал всадник и вдруг завопил, заскулил, хватая себя рукой за плащ там, где когда-то билось сердце. — Она мертва!

Потом, будто исчерпав последние силы, тяжело сел на ближайшую лавку. Закрыл лицо ладонями и горько зарыдал.

Девушка в голубой блузке задрожала. Она смотрела в одну точку и ее губы беззвучно повторяли: «Нет. Нет. Нет».

Бесплодные уверения. Когда Вика только пропала, перестала передавать новости, уже тогда Розалин сердцем чувствовала — что-то случилось. Что-то не так.

Но ждала и верила, потому что Вика всегда доводила дело до конца. И если она велела Розалин ждать своего возвращения и ни в коем случае не высовывать нос из Питомника — значит, так и нужно сделать.

А теперь Вика мертва.

Седовласый пожилой мужчина в брезентовой куртке, самый пожилой из всех присутствующих, откашлялся.

— Виктор. Ты… прости за вопрос, но ты уверен?

— Уверен ли я? — мужчина снова вскочил, горячечно зашептал. — Я провел две недели в качестве ученика их главного ловчего. Никаких сомнений. Никаких! Вика мертва! Вот, Геннадий Иванович, до чего довело ваше попустительство! Пусть идут? Так вы сказали? Пусть идут?! Пусть решат всё миром? Зачем умирать, если можно жить в согласии? Так вы говорили? Они ушли и теперь мертвы. А мы все — чернодушники. Вы знали? Мы — бесов питомник, рассадник зла, который необходимо устранить, вырвать с корнем, развеять по ветру! Об этом трубят на каждом углу! Нами пугают людей! Нам всем надлежит умереть!

— Виктор. — Седовласый медленно встал, подошёл к мужчине. — Виктор, мне так жаль. Так жаль…

— Что толку? Она уже мертва… — Шептал пришелец, дико озираясь по сторонам. Он будто искал что-то в углах столовой, в самой густой тени. И не находил.

Геннадий Иванович медленно положил руку Виктору на плечо и потянул его к себе, крепко обнял. Прижал его голову к своему плечу.

— Мне так жаль, Виктор. Так жаль…

— Кто ее убил? — Девушка в голубой блузке вдруг вскочила. Её подбородок дрожал, но она стояла, держась из последних сил и не собиралась отступать.

— Потом, Розалин, прошу, потом. — Сказал седовласый, но было поздно. Девушка со скрежетом отодвинула стул и двинулась к Виктору.

— Кто это сделал?!

— Палач. — Виктор вырвался из рук Геннадия Ивановича и тот со вздохом отступил. — Но виноват не он.

— А кто?

— Вся их верхушка… Высший магический совет. Они вынесли указ, согласно которому все воспитанники Питомника должны быть обнаружены и уничтожены. Немедленная смертная казнь без права помилования. Прах развеять по ветру. По южному зловонному ветру, который дует из нор и щелей Абасентовых гор. Вот что всех нас ждёт.

— Бессмысленно… Они не могут нас обнаружить. — Подала голос коротко стриженная брюнетка. И тут же стушевалась под яростным взглядом Виктора. — Прости.

— Они обнаружили Вику и казнили ее. Обнаружили слу… — Виктор сглотнул и вздохнул, чтобы договорить. — Случайно. Но теперь Высший магический совет собирает ученых. Они хотят найти способ нас вычислять. У них есть один… Владлен кажется. Я слышал, это самый умный маг за последнее столетие. Он держался от магического сообщества в стороне, по сейчас по какой-то причине согласился на них работать. Он согласился найти способ вычислять чужаков. Нас. И когда он этот способ откроет… он, или кто другой, не важно. Сейчас или через десять лет, не важно тоже… нам всем ничего больше не останется, кроме как сидеть здесь, взаперти, всю нашу жалкую жизнь. Истощить Питомник и сдохнуть здесь в мучениях от голода. Ну, или сдохнуть на эшафоте.

Все молчали. Наконец, встала тонкая девушка в длинном закрытом платье. У нее было круглое, некрасивое лицо, но при этом огромные чистые глаза.

— Пойдем, Виктор. Тебе нужно отдохнуть. — прозвучал нежный, умиротворяющий голос, который звучал, будто сам был магией.

Виктор с недоумением нахмурился, тряхнул головой и послушно пошел за ней, будто у него мозг отключился. Его сапоги издавали громкий, резко обрывающийся звук, словно гвозди заколачивали. Девушке пришлось вести его за руку, потому --">