Матильда Старр - Школа чернокнижников

опешила. До сих пор ей и дела никакого не было до того, как я выгляжу. Наоборот, стоило тетке заметить, что я всего лишь заколку симпатичную прицепила к волосам, она начинала злиться. А ну как ее драгоценный Татрак глаза сломает, глядя на такую красоту!

Между прочим, злилась Гресильда совершенно напрасно. Ее муж меня даже не замечал. Единственное, что его волновало, – чтобы еда, обильная и вкусная, вовремя появлялась у него под носом. А уж кто ее подает – кому вообще это может быть интересно?

– Что застыла? – привычно рявкнула Гресильда. – Ступай!

Я сгребла грязную посуду, отнесла ее в кухню и отправилась в свою комнату, недоумевая, что стряслось с предсказуемой теткой. Отдохни, нарядись…

Хотя… Может, она просто ждёт гостей, перед которыми необходимо показать, что сиротка племянница как сыр в масле катается.

Как бы там ни было, я с удовольствием проспала два часа. Потом встала, позевывая, подошла к шкафу и открыла его.

– Нарядись в лучшую одежду… – передразнила я, разглядывая несколько платьев, болтавшихся на вешалках. Будто мне действительно есть из чего выбирать.

Вздохнув, протянула руку и вытащила одно из них. Не то чтобы оно было особо нарядное или шикарное, просто не так истрепалось, как остальные.

Я умылась, оделась, уложила волосы перед мутным зеркалом. И принюхалась. Пахло чем-то очень вкусным. И явно с кухни.

«Но я здесь. Значит, это Гресильда что-то готовит? – мелькнула шальная мысль. И тут же исчезла. Потому что дверь распахнулась, и на пороге появилась Гресильда собственной персоной. Придирчиво оглядела меня с головы до ног и нахмурилась:

– Нет, это никуда не годится. Ступай-ка за мной.

Она привела меня в свою гардеробную и заставила достать длинный короб с верхней полки. В нем лежало… платье. Ярко-красное, всё в оборках и воланах, с искусственными аляповатыми цветами по вороту… Жуть.

Гресильда смотрела на него с нежностью.

– В молодости носила! – гордо сказала она. – Сейчас уже не по размеру. Да и негоже замужней сирре в таком щеголять. А выбросить рука не поднимается. От сердца отрываю! Ступай, примерь.

Примерить? Мне?! Я с ужасом уставилась на это ярко-красное облако, разом забыв все слова. Но Гресильда по-своему истолковала мое молчание:

– Потом поблагодаришь! Ну же, поторопись. Да не запачкай!

Я вздохнула и поплелась переодеваться.

– Полгода. Всего полгода потерпеть… – бормотала я, ныряя в пышный шуршащий кошмар.

Платье оказалось еще хуже, чем я про него думала. Где-то висело, где-то топорщилось, где-то кололось, а через вырез можно было случайно пролететь целиком. Подергав и потрепав искусственные цветы, я кое-как замаскировала это безобразие и покрутилась перед зеркалом. В наряде юной Гресильды я была похожа на букет пионов не первой свежести.

– Полгода! – напомнила я себе.

Хочется тётке вырядить меня в старомодный шутовской костюм – ну и пусть себе развлекается. Лишь бы не орала.

Я снова вышла из комнаты и нос к носу столкнулась с Гресильдой. Та отступила на шаг и радостно всплеснула руками:

– Какая же прелесть! Но на мне, конечно, оно сидело лучше… Все-таки ты слишком тощая.

Она бросила взгляд на часы.

– Пойдём! Скоро гость прибудет.

Развернулась и поплыла по коридору. Я втянула носом воздух. В кухне определенно кто-то готовил.

«Гресильда наняла повара?» – недоуменно подумала я. Проводила взглядом обогнувших меня двух незнакомых девушек в фартуках. – И… приходящую прислугу? Вместо того, чтобы взвалить все хлопоты на меня?!»

Видимо, ожидается очень-очень важный гость, раз она так раскошелилась.

Нагнав Гресильду, я шагнула за ней следом в гостиную и ахнула.

Стол был накрыт просто роскошный. Тетка даже достала старинный сервиз и серебряные приборы. Такого за всё время моего пребывания в их доме не случалось ни разу. До этого мгновения я вообще была уверена, что Гресильда купила столовое серебро исключительно для того, чтобы прислуге было что начищать по выходным.

– Пора, – выдохнула тетка и потащила меня в прихожую. Огляделась и нервно крикнула: – Сир Татрак, где вы?

– Иду, – флегматично пропыхтело с лестницы.

Сир Татрак спускался по ступенькам. Он был наряжен в лучший костюм. Правда, покупался этот костюм ещё до того, как Татрак обзавёлся обширным животом, и теперь разве что не трещал по швам. Было видно, что одежда доставляет дядюшке искренние страдания.

Наконец, мы втроем застыли у входных дверей.

«Повар, прислуга, --">