А. Командор - Костяная королева

сестру с упрёком и немного испуганно.

– Прима – богатая страна с собственным выходом к морю. Я бы подумала над таким предложением, если бы не…

Глория тут же ухватилась за возможность сменить тему:

– Кириэлл приедет уже на следующей неделе?

– Ага, – безэмоционально ответила Фриджия. Глория прищурилась.

– Ты хоть ждёшь его, или это тоже твой политический союз?

– И то, и другое. Очень удачно, правда? Возможно, и тебе понравится один из сыновей короля Аргуса. Пора задуматься о будущем. Отец запланировал мой брак, когда мне было всего двенадцать.

– Ну Фриджи! Я предпочла бы остаться с тобой навсегда, но сделаю так, как ты скажешь.

Девушка засмеялась.

– Я рада. Но я всё же беспокоюсь о твоей безопасности.

– О безопасности позаботятся Моррит, Шайн и остальные, правда?

Оба слуги кивнули в знак согласия.

– Как знаешь, Глори. Я не собираюсь тебя принуждать, ведь ты моя единственная любимая сестра.

– Значит, переложила груз ответственности на мои хрупкие плечи? Очень надеюсь, что брат не примет какое-нибудь поспешное решение на мой счёт.

– Я тебя в обиду не дам, ты же знаешь.

Глория грустно улыбнулась, вспоминая многочисленные моменты из жизни, когда сестра защищала её от нападок Бенедикта. Мог ли сводный брат уже тогда видеть в сестре угрозу своему положению? Нет, только если не знал заранее, что сам придет к власти.

Фриджия со вздохом поднялась и отряхнула свою безупречно чистую мантию.

– Мое свободное время подошло к концу, нужно возвращаться к делам.

– Даже интересно, закончится ли у тебя когда-нибудь запас трудолюбия?

3

Сверкающие чистотой покои принцессы. Пол покрыт мягкими коврами, единственное окно в спальне плотно затянуто тёмными шторами. Большая кровать посреди комнаты застелена белыми покрывалами, множество мягких подушек разного размера разбросано по всему спальному месту принцессы. Над кроватью до самого пола свисает полупрозрачный воздушный балдахин синего цвета.

На подушках посреди кровати спиной к окну лежала принцесса Фриджия. Её глаза были закрыты, дыхание ровное, поэтому казалось, что она спит. Но она размышляла. Прокручивала в голове тревожащие её вопросы, искала на них ответы в безграничных чертогах памяти. Пыталась всё предусмотреть и просчитать, найти наилучший вариант из всех возможных. Некоторые люди ходят кругами по комнате, а принцесса блуждала только в своих мыслях.

Её покой потревожил негромкий стук в дверь, после чего без дополнительного приглашения в комнату вошёл Моррит, темноволосый страж в тёмной форменной одежде.

– Всё готово, госпожа.

Она открыла глаза и немедленно поднялась с кровати.

– Благодарю.

Вместе со своим слугой Фриджия последовала к выходу на задний двор. Там их ждала хорошо обустроенная повозка с открытым верхом и запряжённой в неё парой лошадей. Опрятные белые лошади с вычищенными шкурами и лоснящимися черными гривами – гордость Южного королевского двора.

Половину всего пространства повозки занимали мешки с ароматным недавно испечённым хлебом. Напротив принцессы разместился неизменный Моррит, а ещё один из её личной охраны – Рави – занял место на облучке рядом с кучером. Возница отдал команду, и повозка тронулась. Все королевские лошади были хорошо обучены, и управлять ими разрешалось только при помощи слов.

Они выехали на широкий проспект, и люди шумно приветствовали принцессу. Девушка отвечала на все приветствия с улыбкой, махала рукой маленьким детям, которых родители сажали на плечи, чтобы и те смогли увидеть принцессу, любимицу простого народа. Уже многие знали: Фриджия едет в Низины, чтобы раздать беднякам хлеб.

Низины встретили экипаж вонью отходов и немытых тел. Полуразрушенные дома, между которыми громоздились кое-как сколоченные из разного хлама подобия хижин, шалашей или навесов, сильно контрастировали с богатством центральных районов. Все проходы между домами здесь были застроены жилищами нищих и обездоленных, так что повозку пришлось оставить в начале бедного района. Фриджия с двумя слугами отправилась вглубь Низин пешком.

Тут и там люди собирались вместе, разжигали костры, усаживались вокруг тёплого пламени. Некоторые сидели на ступенях домов, молча глядя куда-то. Матери закутывали своих детей в грязные рваные лоскуты, которые им удалось найти. Все эти люди в своей потрёпанной одежде, немытые, --">