Ирия Паренте , Селене Паскуаль - Мечты камня (ЛП)

народ, как они реагируют на твоё имя. Как будто меня не знает вся страна.

Открываю рот, чтобы возразить, но отец перебивает раньше:

— Будь любезен с Жаком, несносный мальчишка. Если проявишь терпение, возможно, он устроит тебе выгодный брак с какой-нибудь наследной принцессой, и тогда ты займёшь трон, как полагается.

Так говорит, будто в Маравилье ещё много принцесс, помимо Иви из Дионы. Ладно, кто знает? Может, если подождать несколько месяцев, то ещё какой-нибудь бастард, в Верве или в Идилле, выйдет на свет и протянет мне руку.

— Люди знают, что я стану королём. Знают с самого моего рождения, и их это устраивает.

Некий противный звук, что-то между фырканьем и смешком, вырывается из этого предполагаемого дворянина. Он выглядит так, будто едва сдерживает хохот.

— Что тебя так развеселило? — выпаливаю я.

— Твоя любовь к народу не совсем… взаимна, Артмаэль. В конце концов, что хорошего ты сделал для них?

Хорошего? Медлю с ответом. Ну, я приберёг все великие дела до того времени, как займу трон. И представление об этих делах, наверное, тоже. Я надеюсь, что на меня снизойдёт просветление. Ведь пока что я просто принц. Езжу в город, чтобы развлечься, что можно расценивать как вклад в развитие местных таверн, и это, пускай маленькое начинание, уже заслуживает восхищения. А ещё я забочусь о тех, кто работает во дворце, а ведь они тоже часть моего народа. Или женщины не люди? Я поддерживаю в них любовь к себе и ко мне и помогаю расслабиться, когда они приходят к своему принцу.

— А что сделал ты? — спрашиваю я, предпочитая не вдаваться в подробности на глазах у отца.

— Моя семья процветает за счёт предприятий, которые предлагают достойную работу горожанам. Мы открыли торговлю с соседними странами и тратим много сил и денег на поддержку тех слоёв общества, которые не могут работать и не имеют возможности получать доход. Арельес, моя супруга, всегда посылает им излишки еды с нашей кухни, равно как и тёплую одежду в суровые зимы. Простой народ нас хорошо знает и любит.

Меня ничуть не трогает его речь: довольно очевидно, что пока он расписывает свою любовь к людям, ещё заметнее его любовь к самому себе. Но меня цепляет выражение лица отца, полное гордости за новообретённого сына. Он никогда не смотрел таким взглядом на меня.

Это, должно быть, какая-то шутка.

— Если ты хоть чему-то научился за все эти годы, Артмаэль, то поймёшь, что это самое разумное решение.

Самое разумное решение — отдать моё право по рождению какому-то проходимцу? А с моей стороны разумнее всего будет отойти в сторонку? А ещё что? Может, мне тоже развернуться и подставить задницу…

Что нужно этим простолюдинам? Кого-то, кого можно обожать? Так вот он я. Мне не составит труда стать более уважаемым человеком, чем он. Я могу, например, выйти на улицу и приютить ребёнка. Народ такое любит. Или исцелить от болезни. Или просто спасти девицу в беде. Убить чудовище и отловить всех злодеев, чтобы отдать их под суд…

Улыбаюсь. В историю входят герои. Не благодетели, нет. Ну ладно, они тоже. Но только если у них есть двести кораблей, нагруженных золотом. И только если они тонут по пути. На берегах Ридии до сих пор время от времени находят монеты. Это был тот ещё крах.

— Если для того, чтобы стать королём, нужно завоевать любовь нескольких голодающих, то я тоже так могу.

Наступает одна из таких пауз, когда кажется, слышно даже взмах ресниц.

— Что? — переспрашивает Жак.

Скрещиваю руки, глядя на короля.

— Я стану народным героем, — заявляю ему. — Что ты на это скажешь, пап?

— Что?

— Я же принц. Меня растили умным, сильным и отважным. И, очевидно, что этот шут гороховый может быть сколько угодно богат и щедр, как он утверждает, но он просто-напросто не способен на истинный героизм. Я говорю обо всех тех подвигах, которые могли бы совершить только короли из легенд, о геройских поступках, которые остались в далёком прошлом и не совершаются знатью в наше время, потому что считаются слишком опасными. Я спасу девиц в беде, помогу целым деревням. И тогда мы посмотрим, кого полюбят крестьяне, — поднимаю палец. — Один месяц. Этого достаточно, чтобы доказать всему Сильфосу… нет, всей

--">