Любовь Белых - Тень и Сверх

Когда глаза привыкли к темноте, я отыскала укромное место и воровато оглянулась. Великая стена отбрасывала огромную тень. Можно было только догадываться, не таится ли в её темноте враг. В основном же пустырь с редкими деревьями и сохнувшими кустами пустовал. Не сказать, что у меня был выбор. Продолжать путь в облике Фрэнка Роумера было ещё опаснее, чем одинокой страницей.

— Гончие раздери эти чулки и платье! — агрессивно выдохнула я, остервенело избавившись от неудобной одежды. Только от чулок, конечно же. Платье пришлось оставить, как и узкие башмачки. Можно было бы остаться в одном плаще посла Мигарда, но мне не только не улыбалась такая перспектива, но и не хотелось светить им в дальнейшем. Потому плащ был быстро свёрнут и перехвачен поясом с платья, чтоб удобно было нести, а чулки — оставлены возле трухлявого дерева.

Возвращать своё тело всегда легче, чем считывать и трансформироваться в другого человека. Дело даже не в том, что от подобной трансформации болит каждый сустав, ноет каждая кость в теле. Я просто мелкая. Все мои подопытные и заимствованные личности были выше, крупнее, шире или просто противоположного пола, отчего телу требовалось время для полного перехода, а вот возвращаться к обратному, так сказать, на убыль, легче переносится и быстрее получается. Да и тело моё — знаком каждый шрам, каждый сантиметр кожи, каждый контур и изгиб.

Я шла быстро, уверенно переставляя ноги и прислушиваясь к завыванию ветра. Такие деньжищи за "ничего" не платят. Разумеется, теперь меня ещё больше заинтересовала личность заказчика, что предпочёл сохранить статус инкогнито. Зачем в Зоне печать Мигарда? В некоторых домах до сих пор ставят сургучные, а не чернильные. Какой в ней толк? Во всяком случае по эту сторону стены.

Или...?

Прав был дядя. Я излишне любопытна и задаю слишком много вопросов, как для наёмницы. Ему виднее. Фрай Миллер — легенда, глава Призраков, наёмник, который основал клан Призрак и возглавил его. Сколько он уже у дел? Мне двадцать шесть. Сколько я себя помню, он всегда помышлял заказами и тренировал своих наёмников, создавая элитный отряд, с которым даже законники предпочитают не связываться. Да моё детство и юность проходило в регулярно сменяющих друг друга притонах и убежищах. Я не жалуюсь, было весело.

Был ли у меня шанс вырасти законопослушной и честной девушкой? Наверное, был. Пусть призрачный и зыбкий, но был ведь. Признаться, бывали моменты, когда совесть рычала на меня хлеще голодной гончей. Но не сейчас! Не тогда, когда я побывала за стеной и увидела собственными глазами процветающий мир!

Что бы я делала? С зарёй просыпалась и шла на фабрику? Завод? В шахты? Для того чтобы обрабатывать и содержать зажравшихся, купающихся в роскоши и достатке ублюдков за стеной?! Вышла бы замуж? За какого? Кому нужна жена, всю свою жизнь прожившая с мужчинами? Да и не моё это. Я не вижу смысла в замужестве. Не понимаю причин, по которым девушки лезут в это ярмо бесплатной прислуги и зависимость от супруга. Иного расклада можно не ждать. Непослушная и неудобная жена не нужна никому. Связываться с наёмниками себе дороже. Я уже пробовала. Был один мужчина, что, как мне казалось, что-то такое всколыхнул в моей груди. Ничем хорошим это не закончилось. И недели не прошло, как он отметил жирный заказ в компании своих друзей и продажных женщин. Так поступают почти все, мне не за что его упрекнуть. Такая у наёмников жизнь — ни семьи, ни жены, ни признанных детей, ни привязанностей. Среди них точно нет кандидатов в мои мужья. Завалить меня, подсидеть мой заказ, подставить — да, это пожалуйста. Дружба, отношения и обязательства — не о них.

Когда на горизонте показались крыши домов первого поселения, на небосводе уже проклюнулись первые рассветные лучи. Я ускорила шаг, высматривая свет в окнах крайнего дома с первого ряда. Стайлз должен меня ждать. У меня в запасе ещё сутки, я успеваю, справилась раньше срока. Мрак, если его там не будет!!! Убью гадёныша!

Толкнув низкую калитку, я быстро прошмыгнула к дому, пригибаясь под окнами. Сухая, деревянная дверь, слетевшая с одной петли протяжно заскрипела от порыва ветра, почти распахнувшего её настежь.

Только думала о том, что наёмники не годятся ни в товарищи. Не годятся, как выясняется, и в