Валерия Михайловна Чернованова - Шиари выбирает первой (СИ)

Шиари выбирает первой Валерия Чернованова

ГЛАВА 1

Генерал Вейнанд Эскорн мне не понравился сразу.

У нас с ним, можно сказать, случилась нелюбовь с первого взгляда.

— Мм, давно я так не наслаждался едой. Простой и вкусной. Все-таки в жизни в деревне есть свои плюсы. — Эскорн даже прикрыл глаза, всем своим видом показывая, как сильно он наслаждается.

А я с трудом удержалась, чтобы не опрокинуть ему на голову супницу. За деревню и простую еду, над которой наша кухарка Фенна хлопотала с самого утра. Готовила как на праздник Святой Эдеры.

— Говорите, вы были близким другом отца, — продолжая поглядывать на супницу и прикидывая, успело ли остыть ее содержимое, сказала я.

Надо же поддерживать разговор с гостем. Пусть и незваным, свалившимся нам на голову, как проржавевший колокол с церковной башни.

— Он был моим наставником. Я служил под его началом. Именно благодаря маршалу Ноэро я стал тем, кто я есть, — польстил моему покойному батюшке Эскорн.

Это невоспитанным солдафоном, что ли?

— И теперь то же самое я собираюсь сделать для Рифера.

Превратить его в невоспитанного солдафона?

При звуке своего имени брат приосанился и заулыбался. Он, в отличие от меня, был рад приезду генерала. Просто, наверное, еще не понял, куда тот собрался его отправить.

О Кальдероке, лучшей военной академии империи, ходило немало слухов. В основном пугающих, при воспоминании о которых у меня болезненно сжималось сердце. Молодых офицеров муштровали так, что некоторые не выдерживали. Сдавались раньше, чем заканчивалась учеба, и возвращались домой, униженные и сломленные.

Бывало, даже сбегали, навлекая позор на весь свой род. И если Рифер не выдержит…

— Признаться, шейр Эскорн, ваше появление здесь несколько неожиданное. И предложение моему брату тоже, хм… неожиданное.

— Такое уж ли неожиданное? — усмехнулся мужчина, позарившийся на мою спокойную тихую жизнь.

— Мы только сегодня утром узнали о вашем существовании, так что…

Сбоку раздалось несмелое покашливание.

Скосив на тетю взгляд, заметила у нее на губах улыбку, виноватую и пристыженную.

— Тесса? — нахмурилась я.

Улыбка стала еще более виноватой и вконец пристыженной.

— Ваши родители действительно хотели, чтобы шейр Эскорн взял вас под свое крыло. У меня есть письмо…

— Письмо?

— Их последняя воля, — тяжело вздохнула тетя. — Они желали, чтобы Рифер пошел по стопам отца и учился в Кальдероке.

— Но он же… — Я тут же прикусила язык. До боли так прикусила, ощутив на себе сразу два укоризненных взгляда.

Вернее, один был укоризненный, Тессы, а вот Риф смотрел на меня с обидой.

— Он — что? — зацепился за опрометчивую фразу Вейнанд. Даже в тусклом свете свечей было видно, как заострились его черты, придав его лицу какую-то пугающую хищность.

Несмотря на то, что лето было в разгаре, день выдался пасмурным и прохладным. Из-за грозовых туч начало темнеть раньше, и с каждой минутой полумрак в столовой все больше сгущался.

Символическая погода. Очень подходящая для сегодняшнего знакомства.

— Я думала, что брат всегда будет рядом, — выдержав пристальный взгляд холодных серых глаз, ответила я. — Вы же знаете, как это бывает у близнецов.

Эскорн кивнул, а потом неожиданно улыбнулся:

— Знаю и прекрасно понимаю. Но вы зря расстраиваетесь, Лайра.

— Шиари Ноэро, — ровно поправила гостя.

Я ведь не называю его Вейном.

— Шиари Ноэро, — иронично кивнул военный. — Я хочу, чтобы вы тоже переехали в столицу. На какое-то время.

Хочет он…

— Вскоре после Рифера. Вернее, шейра Ноэро, — с усмешкой поправился военный.

— Лучше просто Риф, — расплылся в беззаботной улыбке брат.

Он вообще любил улыбаться. А я все чаще стала хмуриться и бояться.

Сейчас я боялась за брата.

Правда, спустя минуту поняла, что уже можно начинать переживать и за себя.

— Где-то к середине октября будет отлично. Как раз успеем подготовить вас к балу дебютанток.

Зря я в тот момент пригубила вина. Поперхнувшись, сдавленно закашлялась.

— Что, простите? — просипела, прижимая к губам салфетку.

— Бал дебютанток, — с готовностью повторил Эскорн, откровенно надо мной издеваясь.

— Но что я там буду делать? — спросила, вернув себе голос, в котором даже глухой --">