Елена Звездная - Свет Чёрной Звезды

обоими берегами Эхеи. Разводные мосты. Когда-то проект, созданный кесарем и планируемый к постройке на болотистом севере Оитлона — мы в итоге нашли иной путь и осушили болота, выкопав цепь рукотворных озер, но сам проект я помнила, и память у меня, в отличие от некоторых медноволосых, была превосходная. Было возведено четыре моста. Все абсолютно и полностью подконтрольные нам, людям, все погружающиеся в воды Эхеи при малейшей опасности, и управление всеми я могла перехватить вмиг из главного пункта — своей башни.

С мостами дело восстановления островов пошло куда как быстрее — всё же есть большая разница между тем, чтобы завозить купленное дерево лодками или пронести по мосту.

На двадцатый день моего правления мне попытались принести жертву.

Жертва была маленьким мальчиком, обнаружилась привязанной к одной из колонн окружающих мою башню, и её собиралась убить бесноватого вида старуха.

Пришлось познакомить островитян с таким понятием, как «публичная казнь». Старуху, выкравшую ребенка у соседки во имя «благих целей» избили кнутом до смерти, предварительно подвергнув позору — раздев, и наголо обрезав её волосы. Чем больше позора, тем легче искоренять стремление к совершению «благих дел».

Я, встав перед жителями города, едва престарелая женщина, превращённая в один искровавленный кусок избитого мяса прекратила сотрясаться в агонии, заявила, что не потерплю никаких жертвоприношений! И осеклась, поймав на себе задумчивый взгляд Динара. Он тот час же отвёл глаза, в отличие от всех жителей глядя не на меня, а на убитую, поджал губы, развернулся и ушёл.

Почувствовала себя последней мразью…

Не надолго. Из толпы вышла мать того самого мальчика, молча положила на ступени, поближе к моим ногам цветы и отступила. Цветам я была рада, материнской благодарности так же, но позволив себе лишь мимолётную улыбку, продолжила, обращаясь к народу:

— Жертвоприношения, как уже было объявлено, под запретом. Наказание — позорная смертная казнь!

И покинула притихших людей, потому что впереди у меня ещё были непритихшие нелюди — заседание совета владетелей Великих Дворцов никто не отменял. Всё так же ежедневно, всё так же неизменно, всё так же бесконечно.

А ночью пришёл Динар.

Я слышала как он обменялся фразами с охранниками на входе, слышала, как его без слов пропустили в мой кабинет, находящийся на втором этаже башни, слышала как он открыл дверь… и подняв голову встретилась со взглядом серых, явственно осуждающих глаз. В этот самый момент я сочиняла сказку, очередную, про старую ведьму, которая похищала и убивала маленьких детей — да, я продолжала попытки воспитать свой народ. Глядишь и получится, как минимум я попытаюсь, я настойчивая.

— Знаете, императрица, — матёрый далларийский правитель прошёл в мой кабинет, не доходя до меня шагов трёх, взял стул, развернул его, и сел, оседлав мебель. — В моей империи старость принято, как минимум, уважать.

Я отложила перо, закрыла чернильницу, сдвинула свеженаписанную сказку, сложила руки на груди и холодно глядя на Динара ответила:

— Знаю.

— Вот как? — в его взгляде стылый лёд, медленно затягивающийся изморозью.

— Именно, — подтвердила ледяным тоном.

Верный Мрак словно ощутив, что мне становится холодно, примчался с тёмного берега Эхеи, теплом окутал мои плечи, тёплой шалью опустился на руки, скрывая побледневшие пальцы, осторожно положил на стол передо мной цветок — белую, тронутую синим свечением по краям лепестков лилию. Очередной подарок от Къяра.

— Я вижу у вас поклонники на обоих берегах реки, — как-то странно произнёс Динар.

У меня дыхание оборвалось. Бросила на него пытливый взгляд, взгляд, пытающийся увидеть хоть что-то, хоть какую-то тень осознанности, узнавания, хоть…

— У меня с лицом что-то не так? — насмешливо поинтересовался даллариец.

— Если бы только с лицом, — грустно усмехнулась я.

И вновь потянулась к перу, но была остановлена едва слышным:

— Нельзя убивать старых людей, Кат. Особенно женщин. Особенно столь позорным образом. И как минимум по той причине, что у старух обыкновенно есть дети и внуки. Ты опозорила не старую женщину, ты опозорила весь род.

Закрыв папку с отчётом о состоянии западной береговой линии, я развернулась к Динару и стараясь говорить мягко, не выдавая собственных эмоций, сказала:

— Нельзя убивать детей, император Грахсовен!

Он шумно выдохнул, --">