Ксения Анатольевна Татьмянина - Миракулум 2

память, и что звали ее по данной кличке "Крыса". Карты местности. Задание, поездка с оружейником к какому-то населенному пункту, и первое упоминание о вторжение на их земли.

Роман был написан от первого лица, много отвлечений на мысли, на возникающие симпатии к своему спутнику, оружейнику. То ей страшно, то ей неловко, а фактов о стране и о войне мало. По крайней мере понятно одно, - время действия было то, какое нужно, уже когда цатты пошли войной. Повздыхав, стараясь пересилить желание пропускать неинтересное, Эска читала, ничего не выписывая себе в заметки.

"Аверс никогда не смеялся. Никогда в Неуке я не слышала его и никогда не слышала, чтобы еще кто-то слышал, - только умел улыбаться одними уголками губ. Возраст его был заметен больше всего в волосах - русые волосы были густо перемешаны с сединой, особенно на висках и у лба, как соль с песком. И морщины у глаз. Возможно прежде у него был веселый характер, судя по тому, как эти морщины сложились."

Эска оторвалась от текста и закрыла книгу. Какая-то неясная мысль проскочила в ее голове, не имеющая никакого отношения к ее дипломной работе. Но вот о чем она успела подумать, она запомнить не успела.

- Я отойду в буфет.

Консультант кивнула. За вещами присмотрят, книгу обратно не унесут. Взяв деньги, спустившись на этаж ниже, она купила кофе, шоколадку, четыре крохотных булочки и села за столик возле огромного окна. Оно было разделено чугунными переплетениями, и за них забилась пыль и грязь, долетающая с шумных и автомобильных улиц города. Немного подумав, Эска поняла, что из текста тянет, словно сквозняком, чем-то живым. Она не бралась судить о слоге или стиле. Это было такое чувство, словно в руках у нее рукопись той самой Рыс, чудом сохранившейся до этих дней. Конечно, это было лишь ощущение.

- Вы не передадите мне салфетки?

Голос со стороны отвлек Эску, она повернулась, наткнувшись взором на красивого мужчину в темном костюме.

- Что, простите?

- На моем столике нет ни одной, - он показал на пустую кружевную салфетницу, - поделитесь?

- Пожалуйста.

Мужчина ей улыбнулся и уже набрал воздуха, чтобы что-то сказать в продолжение, а Эска демонстративно и даже недружелюбно отвернулась обратно.

- Спасибо.

- Не за что.

Он не просто был красив, он ей сразу понравился, а таких людей Эска боялась больше всего. Когда ей встретится любовь ее жизни, она поймет это сразу и безошибочно, а тратить время и душевные силы на влюбленности, страсти, бессмысленные отношения, - в мире было гораздо больше более важных вещей.

Вернувшись к роману, Эска стала читать с большим интересом, и дошла до упоминания "Миракулум".

"- Расскажи, что ты видела и что здесь случилось? Ты говорила с охотником, ты знала уже, что Рихтер это Змеиный Алхимик?

- Его имя Миракулум. И с древнего языка это слово переводится как "чудо".

Вдруг на рукаве куртки я заметила крошечное белое пятнышко, которое тут же исчезло, едва коснувшись поверхности. Потом второе, третье... подняв голову, увидела, что весь воздух у вершин деревьев наполнен ими, и все медленно парят вниз.

- Снег..."

Пролистав, не читая все страницы, она не заметила ни одной иллюстрации. А так захотелось посмотреть на этих людей. Погрузилась в чтение дальше, уже не замечая, сколь долго сидит за столом:

"А дальше... дальше тряслась земля. Упало дерево, визжали лошади. Слышался людской крик. Я видела огонь, всплески снега, звуки смерти и борьбы проникали в уши сквозь пелену. Я встала и пыталась отбежать, но вдруг ноги перестали меня слушаться уже через четыре шага и я ухнула в горячую темноту."

Эска закрыла книжку, положив тоненькую закладку между страниц. Она не знала, что ей можно было вынести из этого для своей дипломной работы, в которой не напишешь о таких людях, как эти. Война это всегда война, в какой бы век она ни происходила. Человеческая жизнь, это всегда человеческая жизнь, которая единственное, что есть ценного. С высоты нынешнего года смотреть на тот древний период, вставлять высокопарные слова, оценивать политику, писать о честолюбии нападавших и самоотверженности защищающихся... Говорить, что ими двигало тогда-то и тогда-то, отчего эта война возникла, - чушь какая. Сухие книжки, что они могли сказать современным людям кроме численности населения, кроме имен королей и наглядного показа карт с переделом территории? Эска аж вздрогнула. Когда раньше она позволяла себе так подумать об истории?! Это были не ее мысли!

"Никто не --">