Яна Оса - Две Лисы для Изначального бога

нас на Олимп. Не зачем светиться в одном месте два раза подряд, рассудила открывая выход с моей планеты.

— Ты знаешь, — сестра смотрела на меня большими коровьими глазами — я тут подумала, ведь смески, это такое широкое поле для совершенствования их экстерьера, структуры и возможностей.

— Отдай, — отобрала вазу с букетом, устанавливая поближе к саламандре. Теперь не узнаю, что там у меня сокровенное и как его достигнуть.

— Оставь их в покое, — продолжила, усаживаясь напротив. — У тебя что, закончились все контракты?

— Да нет, — но знаешь, настроения нет. И вдохновения тоже. И я все время думаю, как они в болоте могут жить?

— Прекрасно могут, — учти, это их среда обитания, смысл жизни, а ты со своими усовершенствованиями сделаешь несчастными кучу существ.

— А я могу, — начала она.

— Нет, — перебила, стараясь избавится от горячо любимой сестрицы. Ты ничего не можешь для них сделать. Они просили? Нет! Значит — все хорошо и помогать если не просят — это заработать плохую карму.

Что-то в ее взгляде все же скребло мою интуицию. Если ей не бросить косточку, плохо будет всем.

— А кстати, — думаю, что тебе будет интересно познакомиться с другим типом смеска.

Как нельзя кстати вспомнился Морской Дракон. Вот он то точно может развлечь мою сестрицу. Или отвлечь.

— С кем? — толика проявившегося во взгляде интереса дарила призрачную надежду, решить вопрос полюбовно.

— С настоящим Морским Драконом.

— Где? — вспыхнувший во взгляде восторг показал, что выбор я сделала правильно.

— Там же, — поищи, думаю, что он никуда с планеты еще не делся.

И только ее видели. Даже спасибо не сказала, я потерла подбородок растягиваясь на софе, в которую трансформировала кресло.

Что там еще осталось не решенным? И о ком я забыла?

Ведь давно привыкла к тому, что очередная точка превращается в многоточие и столько всего открывается, если правильно взглянуть на этот знак препинания.

Эпилог

— Дорогая, ты объясняла Сирене, что утопить брата не получится, и что вода — его стихия. Он прекрасно дышит под водой.

— Тебе что, жалко, Рэн? Она считает, что победила. Стоит ли ее в этом разубеждать? Ведь это дарит нам прекрасную возможность выпить. Баирон опять притащил какую-то контрабанду, и просто потрясающие игрушки для детей. Их малышка только начала ходить, поэтому Хули-цзин пока не может составить ему компанию в путешествиях.

— Тихая гавань — тихая гавань, — во всем виновата богиня! Вы тащите на планету то, до чего она еще не доросла!

— Кто бы говорил, дорогой! Твоя мама зарядила все башни на планете и теперь ёкаи работают привратниками, стараясь отфильтровать желающих поразвлечься.

— Должен признать, что привратники вышли из них знатные!

— А мир напоминает проходной двор, — фыркнула Кицунэ себе под нос.

На лужайке в надувном бассейне их младшенькая Серена восседала на притопленном брате. Дочка Хули-цзин осторожно брела в их сторону, пока ее мать целовалась со своим мужем. Если не уследить за этими двумя, то опять продеться работать нянькой их отпрыска.

Кицунэ пригубила голубоватое содержимое собственного бокала, прижмурилась, глядя сквозь ресницы на идеалистическую картину и подпрыгнула в сторону бассейна, куда свалилась ее дочка.

— Сирена, сейчас же вылазь из воды — разнеслось над лужайкой, распугивая гостей, целующихся и птиц, сидящих на ветках.

И все жители планеты вздрогнули, когда малышка вынырнув, заголосила от обиды.

Только Рэн мог в этот момент успокоить чадо, что он и сделал, с укоризной глядя на Кицунэ.

А лиса изобразила виноватую улыбку и отхлебнула из так и не отставленного бокала. Если дети — цветы жизни, то каждому нужно насладиться этим совершенным творением.

Конец

--">