Анна Лерой (Hisuiiro) - Быть женой министра церемоний

занятия по физическому развитию, но и владелица школы. Я покачала расстроено головой, встала с гамака и многозначительно прошлась вдоль линии опустивших головы девушек.

— Или, может, мне и вовсе созвать родительское собрание? Заодно ваши родители посмотрят, как происходит обучение, и убедятся в оценивании. Лично, — на этих словах я увидела, как лица учениц искажает ужас. Эльке уже начала трястись, как листочек. Еще бы. Одно дело описывать папеньке, как хорошо и легко проходят уроки, а другое — когда об этом будет рассказывать, например, манеер Дитрих — учитель истории. Он-то прямо скажет, у кого долги по домашним работам, а кто и вовсе не сдал тему с третьего раза.

А по поводу родительского собрания я думала уже давно. Школа открыта всего два года как. Проблем много. Родители к тому же слабо понимали, что нужно дочерям и зачем. Особенно много споров было по поводу физических упражнений. Мол, юная мефрау должна быть нежной как цветочек, трепетной как былинка. Едва убедила их, что даже цветочку нужны силы, чтобы расцвести.

Вот только кого попало, особенно мужчин, к занятиям не допустили. Пришлось все брать на себя — моя же школа, никто не заставлял меня ее открывать. Но в целом эта работа мне нравилась: приятный коллектив, несколько групп разновозрастных девчонок и ни минуты покоя.

— Я вижу, вы резко решили выглядеть как пристойные мефрау, — хмыкнула я. И уже было собралась предупредить, что родительское собрание будет, но в следующей луне, а до этого еще три децениума и времени хватит, чтобы исправить оценки.

Но тут в кабинет очень сильно постучали. Нет, я бы даже сказала затарабанили — дверное полотно дрогнуло.

Глава вторая

Девушки ойкнули и побежали за шторку, которая отделяла один край комнаты — там можно было переодеться. Именно из-за этого я стала преподавателем. Если бы девушки остались в привычных платьях, ни о каких упражнениях и речи не шло. А показаться в обтягивающем тело легком костюме, тем более в узких штанах, чужому мужчине — это неслыханно!

Сама же я относилась к штанам проще, к тому же была замужней мефрау, поэтому просто надела поверх костюма накидку, подпоясалась и открыла дверь.

— Что такое, манеер Барент? — удивленно посмотрела я на своего секретаря. Никогда бы не подумала, что худенький молодой мужчина смог бы так бить в дверь.

— Ваша светлость, по диалеру вызывают! Из Столичной следственной институции! — задыхаясь, словно бежал, сказал он.

— С чего вдруг? — непонимающе нахмурилась я, но поспешила за секретарем.

Вряд ли это ошибка. Все-таки по диалеру практически невозможно попасть по не тому адресу. Даже если набирающий номер диалера и нажал не ту клавишу трехзначного кода, то правильно мое имя он вряд ли тогда должен был назвать. Но нет, вызывали именно меня — герцогиню Николетте Ванделир де Ашем.

Неожиданно неприятное ощущение скорого несчастья накрыло меня с головой. В секретарскую я почти что вбежала и тут же схватилась за трубку диалера.

— Добрый день, это Николетте Ванделир, с кем имею честь говорить? — быстро пробормотала я в трубку.

— Ваша светлость, капитан-командант Расвельд вас беспокоит, мне необходимо уведомить вас, — мужчина чуть запнулся, а потом продолжил: — Зелфор вашего мужа, его светлости герцога Ванделира де Ашем, взорвался сегодня в одиннадцать двадцать утра. Неисправные магбаты. Водитель погиб сразу…

— А Гейс? Что с Гейсом?! — от слов капитана у меня в глазах потемнело, а рука, сжимающая трубку диалера, стала холодной и влажной.

— Ранения серьезные, но он выжил. Его светлость сразу же увезли в Королевский госпиталь, — ровным тоном продолжил мужчина.

— Я еду туда сейчас же! — крикнула я в трубку и, не слушая соболезнований, выключила диалер.

Внутри меня все кипело и дрожало. А сердце колотилось так сильно, что перед глазами закружилась комната. Ощущение скорой потери сжало грудную клетку.

Небесная дева! Как такое может быть? Еще пару часов назад Гейс был жив и здоров, а теперь… Небесная дева, помоги!

Бах!

Под потолком ярко вспыхнуло, а в следующий миг комната погрузилась в полумрак. Дневной свет в секретарскую почти не попадал из-за густо разросшихся кустов жасмина.

— Харс! — взвизгнул секретарь и покосился на мигом перегоревшие две осветительные трубки на потолке: испорченные магбаты чернели в гнездах. — Прошу прощения, ваша светлость, не ожидал. И ведь только меняли магбаты, неужели --">