Анна Бахтиярова - Плутовка под прикрытием (СИ)

априори, считались запрещенным видом. Если оказывали сопротивление при отлове, охотники имели право идти на крайние меры.

— Мне кажется, или у нас сегодня меньше танцовщиц? — спросила я у охранника, обслужив еще с десяток столов.

— Не кажется, — проворчал тот неодобрительно. — У них нынче другая работа. Вчера приходили два новых клиента. Богачи, привыкшие кидаться деньгами. Попросили у хозяйки особые услуги. Мол, слышали, что тут их предоставляют. Она согласилась, на деньги позарилась. На большие деньги.

Я на миг сжала зубы, мысленно призывая проклятья на голову Глории. И о чем только думает? Разве можно отправлять девчонок к клиентам, которых видит первый раз в жизни. Вдруг подсадные?

— Всё ведь обошлось? — спросила я охранника шепотом.

— Не совсем, — он тоже понизил голос. — Сегодня эти двое вернулись. В компании еще полдюжины парней. Потребовали повторения вчерашнего «веселья». Хозяйке пришлось согласиться. Побоялась, что поднимут шум.

Я покачала головой. Плохо. Очень плохо. Теперь будут шастать сюда, как к себе домой, и приводить всё новых дружков. Вся конспирация Глории запросто затрещит по швам. Тайные услуги быстро перестанут быть тайными. А там и до визита стражей порядка недалеко. И закрытия клуба. А я хоть и бегаю официанткой, на бумаге являюсь совладелицей.

Я не успела додумать мысль до конца, как случилось именно то, чего опасалась.

— Всем оставаться на местах! — раздался грозный мужской голос, и через главный вход, будто деятельные жуки, посыпались бравые парни в черных формах.

«Попалась, плутовка», — промелькнуло в голове под звон бьющейся посуды.

Глава 2. Помощница врага

Я сидела на жестком стуле перед инспектором и тихонечко всхлипывала, прикидываясь перепуганной дурочкой. А в голове мысли неслись со скоростью ветра. Мне нельзя в тюрьму. Никак нельзя. Если только ненадолго. На четыре недели максимум. А потом… Потом мне конец. Лисья природа такова, что раз в месяц мы должны перекидываться. Можно и чаще, конечно. Но не реже точно. Хочешь ты этого или не хочешь, не имеет значения. Едва пройдет отпущенное время после последней перекидки, тело само обзаведется шерстью и хвостом, не спрашивая разрешения хозяина. Мы с Джоди бегали по лесным тропкам лисами только вчера. Значит, время в запасе есть. Но не вечность же!

Ну, Глория! Вот удружила неуемной страстью к деньгам!

Затесалась-таки среди новых клиентов подсадная утка! Точнее, селезень.

— Итак, Сабрина Кларенс, вы утверждаете, что не знали о побочной деятельности совладелицы? — задал тем временем вопрос инспектор, глянув строго из-под густых бровей. Такими только детишек пугать, честное слово.

— Не знала, — закивала я и всхлипнула громче прежнего. — У нашей семьи пять процентов осталось. К делам госпожа Глория меня не допускала. Только напитки и еду разносить. Сто-сто-столики обслуживааааать…

— Тьфу! — не сдержался инспектор и ударил ладонью по столу. — Да не реви ты!

— Не арестовывайте меня, пожалуйста! У меня тетка больная. И сестры младшие. Мне работать нааадооо…

Инспектор сердито крякнул, но я звериным чутьем ощущала, что ему меня жаль. Образ несчастной дурочки сработал на «отлично». Я находилась в пяти минутах от освобождения.

— Вот что, Сабрина, сейчас подпишешь показания, и можешь…

Желанная для меня фраза осталась незаконченной. Скрипнула дверь, и порог перешагнул высокий мужчина с густой гривой седых волос — холеный и самоуверенный до жути. Я мгновенно потупила взгляд, ибо прекрасно знала, кто он такой. И не только из газет и теленовостей. Звали его Мартин Грейсон. Он руководил всеми стражами порядка в городе. И даже был выше по рангу главного охотника на оборотней Джонатана Льюиса. А еще он нередко наведывался в «Чёрный тюльпан», чтобы отдохнуть и расслабиться после трудов праведных. Девочек не заказывал. Обычно играл в карты или пропускал пару стаканчиков в компании других влиятельных завсегдатаев.

— Оставьте нас с Сабриной наедине, инспектор.

Тот нервно кашлянул и покинул кабинет, приложившись плечом о дверной косяк. Явно не привык общаться со столь высоким начальством.

Грейсон расположился в освободившемся кресле и, прищурившись, глянул на меня.

— Сказочки рассказывала? Что ведать ничего не ведала?

Я промолчала. А смысл отвечать? Грейсон в курсе, что я не просто --">