Марина Суржевская - Наследник огненной крови

ты, — вспыхнула эта зараза, вскочила, закинула на спину свой лук и быстро пошла туда, где шумела река. Я, усмехаясь, следом.

ГЛАВА 2

Отголосок связи дернул меня уже почти на подходе к берегу, и я облегченно выдохнул. Проклятая Пустошь, в которой даже призывы крови действуют непонятно как! Но Армон услышал, спасибо моему заклятию, что все еще висело над ним. Очень полезная штука оказалась.

Если я правильно запомнил карту, то Долину Забвения мы покинули, а значит, рихиор скоро найдет меня.

Теперь оставалась лишь одна проблема. Длинноногая, худая и дико вредная проблема, которая не желала отправляться со мной в Кайер. Я искренне надеялся, что Одри передумает, но, похоже, златовласка была настроена решительно.

— Дальше я не пойду, — заявила она, останавливаясь у кромки леса.

— Слушай, детка, зачем ты противишься? — честно попытался я по-хорошему. — Что тебе здесь делать? Даже если ты не хочешь оставаться со мной, давай хоть до города доберемся? Или так и собираешься жить в лесу? Брось, Одри, не глупи! Тебя же сожрут здесь! Думаешь, Пустошь безопасна?

— С тобой не пойду, — упрямо отрезала она.

— Но почему?

— Ты… — она вспыхнула. — Чернокнижник.

— И что?

— Чернокнижники — зло! — с непробиваемой убежденностью бросила она. Я вздохнул.

— Это ты с чего так решила, если ничего не помнишь?

— Это помню! Чернокнижие — зло, мрак и погибель. Завидев чернокнижника, надо бежать от него и возносить молитву Богине! Никогда не верь чернокнижнику! — отчеканила девушка. Я рассмеялся.

— Что смешного?

— Радуюсь, детка. Тому, что твоя память не безнадежна. Жаль, конечно, что вспомнила ты лишь то, что вбили жрицы богини, но это уже хоть что-то. Значит, со мной не пойдешь?

— Нет, — она отступила на шаг, я безразлично пожал плечами.

— Ну, как знаешь. Мне моя шкура дороже, да и сил нет тебя уговаривать. Спасибо, что проводила.

— И ты не будешь настаивать? — спросила Одри с подозрением.

— Зачем? — широко улыбнулся я. — Ты, конечно, неплоха, но я вот тут присмотрелся… — окинул внимательным взглядом ее фигуру. — Может, нам действительно лучше расстаться? Нет, если бы ты меня вспомнила… а так… Кайер большой, найду другую. Я буду очень грустить, детка. Но не очень долго.

Она топнула ногой, развернулась и сделала шаг.

— Одри, попрощаться забыла, — хмыкнул я, хватая ее за руку.

— Да пошел ты…

Я стукнул ее рукоятью клинка по макушке и подхватил, укладывая на траву.

— Ну ты как маленькая, — пробормотал, оглядывая округу. — Ведь сказано было: никогда не верь чернокнижнику! И спиной не поворачивайся…

Приложил пальцы к бьющейся жилке на ее шее, причмокнул довольно. Потом подумал и связал Одри руки своим ремнем, на всякий случай. А потом и ноги, оторвав кусок ее платья, все равно оно уже превратилось в тряпку. Удовлетворенно осмотрел девушку и растянулся на травке. Вот теперь можно и подождать…

— Почему она связана? — зарычал над ухом Армон, и я открыл глаза. Надо же, успел отключиться, пока ждал его.

— Для чего связывают девиц? — буркнул я, потянувшись к бурдюку с водой. — Чтобы насильничать и издеваться. Для начала.

— Не понял?

Рихиор моргнул и окончательно сменил облик на человеческий, присел перед златовлаской.

— Не дай богиня ей сейчас очнуться, — пробормотал я. — Слушай, а давай мы на тебя будем крепить сбрую, как на лошадь? И сумку со штанами.

Армон сверкнул глазами, я примирительно поднял ладони.

— Ладно-ладно, пошутил. Кстати, почему так долго? Я устал тебя ждать.

— А я был занят, — любезно ответил тот. — У меня, знаешь ли, есть и другие дела, кроме как вытаскивать из неприятностей твою задницу.

— Да? — искренне удивился я. — Это какие же?

Армон махнул рукой, давая понять, что я все равно не оценю.

— Так почему Одри без сознания и связана?

— Потому что слишком долго шлялась по Долине Забвения и теперь не желает меня вспоминать, — пояснил я. Прищурился, раздумывая. — И кстати… Я сказал ей, что мы женаты. И собираюсь забрать ее в свое поместье. И если ты сейчас рассмеешься, я тебя убью.

Армон уставился на меня, в желтых глазах пылало непередаваемое чувство.

— Погоди-ка, — он запустил пальцы в волосы, лохматя и без того взъерошенную гриву. — Одри тебя забыла? И ты наплел ей… о вашей свадьбе? Ты рехнулся, Лекс?

Я вытащил клинок из ножен, демонстративно осмотрел лезвие.

— Ой, да брось, --">