Ирина Успенская - Сумрачный дар

желают ничего слушать. Законные братья, замечу я. И думается мне, в ближайшее время Магбезопасности поручат заново расследовать гибель вашей супруги. Как считаете, ваше высочество, полковник Дюбрайн справится?

— Несомненно, справится, — процедил принц Люкрес.

— Вот и хорошо, вот и чудненько. Хм… а оставьте мне эти газеты, ваше высочество. Что-то давно я не читал свежей прессы! А ведь мир не стоит на месте, ох не стоит.

Светлейший мягко улыбнулся и закинул в рот несколько фисташек.

— Читайте на здоровье, мой светлейший шер, — кивнул принц и удалился, даже не хлопнув дверью, хотя ему, несомненно, этого хотелось.

— Ну, мальчик мой, а теперь правду: твоих рук дело? — продолжая все с той же мягкой улыбкой глядеть на закрывшуюся дверь кабинета, спросил Светлейший.

— Не моих, — отозвались от широкого окна, выходящего на парк Магадемии, голосом, удивительно похожим на голос принца Люкреса.

На взгляд нормального человека, около окна никого не было. Светлейшему же и смотреть не надо было, чтобы знать: едва принц Люкрес открыл дверь кабинета, стоящий у окна полковник Дюбрайн исчез. А сейчас снова появился. Простейшая иллюзия, доступная любому менталисту хотя бы второй категории. Но не принцу Люкресу с его слабенькой третьей. Увы, Светлейший немного слукавил насчет «одаренных сыновей императора». На самом деле одаренным у его всемогущества получился лишь один — и тот бастард.

— Вот и хорошо, вот и чудненько, — кивнул Светлейший Парьен. — Итак, ты готов отправляться в Валанту и сватать своему обожаемому брату принцессу?

— И сватать принцессу, и проверять кое-чьи делишки. — Полковник Дамиен Дюбрайн, императорский бастард и лучший ученик Светлейшего Парьена, подошел к столу и с любопытством заглянул в газеты. — Надеюсь, мне не придется давать интервью.

— Тебе придется позаботиться о том, чтобы твои личные интересы не встали поперек государственных.

На этих словах ярко-бирюзовые глаза, так похожие на императорские, гневно вспыхнули. Само собой, Светлейший это проигнорировал и продолжил:

— Будь осторожен с сумрачной девочкой, такой дар встречается не каждый день.

— Разумеется, я буду осторожен. — Дюбрайн ухмыльнулся, зачерпнул горсть фисташек и тоном пай-мальчика добавил: — Шапку надену и леденцы на базаре тырить не стану. Еще ценные указания, Светлейший?

— Наглый мальчишка! Иди уже.

Коротко кивнув, полковник Дюбрайн покинул кабинет, на ходу щелкая орешки. А Светлейший откинулся на спинку любимого кресла, пережившего трех императоров, и совсем тихо сказал вслед ученику:

— Вернись живым.

Но этого полковник Дюбрайн уже не слышал.

Глава 2 Вечерний подхалимаж

Сотворили Брат и Сестра мир из земли, огня и воды и назвали его Райхи. Долго играли Двуединые с новым миром, лепили горы и долины, растили деревья и травы, населяли земли зверями, небо птицами и воды рыбами.

Но чего-то не хватало Двуединым, и сказал Брат:

— Нет в мире равных нам, с кем могли бы мы играть!

Улыбнулась ему Сестра и ничего не ответила, лишь поцеловала и потянула на мягкую траву. А на следующий день родились семь прекрасных Драконов, и каждому из своих детей подарили Двуединые по одной стихии.

Катрены Двуединства

431 год, 6 день пыльника (семь дней спустя), Королевство Валанта, Южный перевал, крепость Сойки, Шуалейда шера Суардис.

«Его высочество Люкрес идет ва-банк!» — кричал газетный заголовок.

Схватив газету, Шуалейда принялась жадно читать, но уже через пару строк разочарованно поморщилась. Опять сплетни и домыслы! Вот уже четверть месяца Шу ненавидела газеты. Зря говорят, что нет ничего хуже неизвестности. Неправда! Хуже — домыслы и сплетни. Когда узнаешь о собственной помолвке из газет и не можешь понять — была помолвка, будет или это всего лишь очередная газетная утка.

— Наверняка утка, — без особой уверенности сказала Шу и бросила газету на пол.

Тут же из-под кровати высунулась мохнатая лапа, закогтила газету и потянула к себе.

«Мр-ря!» — послышалось довольное. Рысь по имени Морковка обожала газеты и никогда не упускала случая на них поохотиться.

— Не ешь бяку, отравишься, — сказала Шу.

Морковка презрительно фыркнула. Чтобы она — и отравилась? Да за кого вы ее держите!

— Вот скажи мне, какого ширхаба мне ничего не говорят?

Рысь недовольно заворчала. Она --">