Татьяна Герас - Дар

вспыхивают серебристые искры. Вот это да! Вряд ли я ошибся, девушка не проста.

Память услужливо возвращает мне картинку последних событий. Дорогу, гибель моих сопровождающих в неизвестно кем расставленной ловушке. Погоню и засаду, от которой я уже не видел шанса уйти живым. Лишь забрать с собой побольше мерзавцев, что привыкли бить исподтишка или всем скопом. Никто из них в одиночку и нескольких секунд бы не продержался. Трусливое племя шакалов. А ещё вспомнил арбалетные болты, что неожиданно стали прореживать ряды моих врагов. И быструю тень метнувшуюся из леса неведомого помощника, чей вклад в битву спас мою жизнь.

Пытаюсь приподняться на локтях. Тело подчиняется с болью, но позволяет принять более удобное положение. Зрительный контакт не разрываю, чувствуя, как напряжена та, что ждет моего ответа.

— Вы столь проницательны, тана, либо мы с вами уже где-то пересекались? — Я обращаюсь к ней на общем, мой выговор тоже неплох. При обращении «тана», как ко знатной даме, глаза моей таинственной спасительницы — а скорее всего это именно она — слегка сузились, то ли от злости, то ли от досады.

— Мне не приходилось видеть вас раньше, вер. Но ваша метка на виске не оставляет простора для догадок, — она пожимает плечами и, вероятно, улыбается, но видеть этого мне не дано. — Вопрос лишь в вашем имени. Кто же вы? Один из одиннадцати мужчин относящихся к правящему роду подходящего возраста?

— Значит вы не только проницательны, но и неплохо осведомлены, тана, — я позволяю себе улыбку, хотя подозреваю, что выглядит она слегка кривой — боль ещё не отпустила. — Моё имя, вер Витар Иссольский, — моя рука машинально потянулась ко лбу — жест приветствия! Только это оказалось ошибкой. Молниеносное движение и у моего горла изогнутый кинжал, но и моя рука успевает перехватить тонкое запястье. Хотя уверен, если бы хотела уже бы убила. — Вы ведь спасли мою жизнь, не так ли? — мой голос даже не дрогнул, не взирая на острую сталь, что давит на гортань. — А стало быть на мне долг крови, тана. Клянусь Праматерью, что я не причиню вам вреда!

Я отпускаю ее руку и жду. Пару секунд она смотрит на меня, как-будто у нее не было времени принять решение оставлять или нет меня в живых. Затем так же быстро нож исчезает, она выпрямляется и произносит как ни в чем не бывало.

— Можете звать меня Илия, третий сын правителя гор.

— Уже второй, тана. Вы видимо давно в пути, — горечь все же проскальзывает в голосе. Рана ещё свежа.

— Вот как…Сочувствую. Авил или Ренар?

— Авил.

— Доброй охоты в угодьях Праматери и легкого посмертия, — безукоризненно произносит она фразу прощания на моем родном языке, прикладывая руку ко лбу.

— Благодарю, тана Илия.

Авил был старшим. Сильнейший. Наследник и истинный вард. Сотни битв и личных поединков. И такая смерть…Быть зарезанным собственной любовницей во сне. Весть пришла недавно, затронув каждого. Авила любили, может не так, как отца, но все же. Только видимо не все. Брат оставался в стае, пока отец вел нашу армию на юг. У него не было истинной, впрочем, как и у меня с Ренаром. Хотя о чем я, нынче это вообще редкость. Отцу повезло, поэтому наш род и силен. Авил любил женщин. И вардок и человеческих…Его утром нашел слуга, лежащего в постели с перерезанным горлом от уха до уха. Было странно, что хрупкая человечка так смогла. Но запах на ноже и в комнате был только ее и, разумеется, сама она пропала. Хотя и нашли девушку быстро. Тело. Да только озеро Маар смыло любой запах. Концы в воду.

А теперь кто-то попытался убить и меня. Не похоже на совпадение.

— Просто Илия, вер Витар, — моя спасительница слегка склонила голову, буквально выравая своим голосом меня из грустных мыслей.

Просто, говоришь? Ой ли? Ну да ладно, как будет угодно даме.

— Что я могу сделать для вас, Илия? И, кстати, как долго я лежу здесь? — я наконец поворачиваю голову, осматриваясь вокруг. Хотя, кроме того, что нахожусь под пологом приют-сосны и на улице день, что явствует из пробивающихся за спиной девушки лучей, на месте где, вероятно, недавно раздвигали ветки для выхода, ничего и не видно. Как же она меня сюда дотащила? Одна? А одна ли? С сомнением разглядываю ее не внушительную фигурку.

— Прошло чуть больше суток. Думаю, вам надо поесть, чтобы восстановиться окончательно. Сейчас принесу, — она плавно поднялась, спокойно повернулась ко мне спиной, собираясь выйти.

Не опасается. Знает, что мой признанный долг --">