Татьяна Герас - Дар

поток, он не вынесет меня к нужному берегу…

Стягиваю с лица на шею филейский плат. Так легче дышится и набираю полную грудь вечернего воздуха, полного ароматами первых цветов, нарождающейся зелени и чуть-чуть прелой прошлогодней листвы.

Закрываю глаза и слушаю. Пару мгновений и лес откликается, тихо приветствуя и приглашая отдохнуть. Улыбаюсь ему, как старому другу. Делаю несколько шагов в глубь и безошибочно нахожу огромный дуб, что скрыт другими деревьями и не виден с дороги.

Поднимаю голову. Вот оно! На сплетении могучих веток старое гнездо Барийского орла. Эти монстры строят целые дома на деревьях, но прилетают в эти края позже, когда весна войдет в пору цветения. А значит жилище свободно! Я улыбаюсь и сбросив плащ, складываю его в суму, закрепляя удобнее на спине. Дальше все просто — несложный для меня подъем и вот я уже лежу на мягчайшей подстилке из травы и птичьего пуха. Главное, чтобы дождь не пошел, а уж холод теперь мне не грозит.

Быстро съедаю сухую лепешку и пару фиников, запив водой из фляги и блаженно засыпаю, закутавшись все в тот же плащ. Заодно и высохнет от тепла моего тела, что сохранится и приумножится в мягкой перине гнезда.

Ночь. Тишина и несколько часов покоя. Маленькая передышка на тропах неизвестности.

«Проснись!»

Глаза открылись мгновенно, а левая рука уже сжимала верейский кривой кинжал — джамбия, а правая уже вцепилась в арбалет. Осторожно выглядываю из своего убежища, пытаясь понять в рассветной мгле, чего ради меня подняли.

С высоты прекрасно просматривалась дорога, ещё не густые кроны не мешали обзору, а моё зрение позволяло рассмотреть детали.

Так-так… Стук копыт и нарастающий шум погони. Звон стали и гортанная чужая речь. Несколько мгновений и мне открывается картинка, которую назвать битвой как-то язык не повернулся. На видимый участок дороги выскочил всадник, его конь был взмылен, белые волосы развивались на ветру. Он держал меч в левой руке, правая свисала безвольной плетью, в плече торчало оперение от стрелы, ещё пара стрел поразили лошадь, но та пока несла своего седока. Сзади слышался топот, как минимум пятерых преследователей. Может у белобрысого и были шансы уйти, да только ему наперерез мчались еще трое всадников, явно давно поджидавших на дороге и судя по всему с намерениями добить. Белобрысый резко затормозил и что-то выкрикнув вскинул меч.

Копыто осла святого Иония, красиво ведь бьется! Да только он обречен…

Я ещё пару мгновений боролась со здравым смыслом, который требовал сидеть тихо и не лезть куда не следует, но проклятущее чувство справедливости, как всегда не вовремя проснувшееся, требовало вмешаться.

— Ты ещё точно об этом пожалеешь, вот увидишь, — сказала я себе уже стоя на земле и бесшумно преодолевая разделяющее нас расстояние.

«Может его успеют убить?» — не унимался здравый смысл. «Давай-давай, шевелись! Там ещё много здоровых воинов! Он всех не уложит. Тебе хватит!»-подбадривало на какой-то ляд проявившееся сострадание к жертве чьего-то произвола.

Мозг спокойно отмерял расстояния и отмечал детали. Обогнуть вот это дерево. Прицелиться, отправить болт в полет. Минус один. Отшатнуться. Перезарядить. Выглянуть с другой стороны. Ах ты гад, со спины подкрался к блондинчику? Получи! Я с семи лет не промахиваюсь!

Мой неожиданный подзащитный даже одной рукой сражался, как пяток бойцов и с моей помощью уже четверо из восьми выпали из игры. Да только нападавшие тоже были не промах. В строю остались, похоже, самые сильные. Белобрысый вертелся, как на сковороде, не позволяя себя ранить и все время прикрывался кем-то из нападавших от четвертого с луком. Вот его-то я и хотела достать, но тот успел заметить откуда пришла нежданная помощь жертве и ринулся в мою сторону соскочив с лошади. Что ж, а никто и не обещал, что удастся отсидеться в кустах. Я выстрелила, но здоровенный дядька с перекошенным от ярости лицом оказался на редкость вертким для таких габаритов.

Я не пытаюсь уйти, демонстративно отбрасываю арбалет и срываю скрывающую лицо повязку. О, я знаю, какое впечатление произвожу на мужчин. Выражение ярости сменяется сальной заинтересованностью. Я улыбаюсь и развожу руками, мол, видишь, я уже совсем неопасна. Прости, дяденька, бес попутал!

— Допрыгалась, сучка, — почти ласково произносит громила, медленно приближаясь к замершей мне. — Стой смирно и может останешься жива. Правда не скажу, что цела, — --">