Елена Григорьевна Гриб - Шанс для изгоев, или Прощай, Академия! (СИ)

наткнулся на размер жалованья и возмущения угасли сами собой.

Десять золотых монет.

В неделю.

Срок — три месяца.

Для сравнения — в Подлесье обладатель серебрушки считался богачом.

С такой сезонной подработкой я еще не сталкивалась. Можно было думать что угодно, однако послание заслуживало более внимательного чтения.

После дюжины перечитываний суть письма не изменилась. Мела звала меня в Рен, суля золотые горы. Вроде ни к чему не подкопаешься… Увы, природная подозрительность не позволяла насладиться триумфом. Вариантов всего два. Первый: она действительно прониклась моей безденежной судьбой и, узнав о хлебном месте, замолвила словечко. Второй: каждую монетку придется отработать кровью, причем своей.

Учитывая приписку: «Не смей ничего рассказывать Ив! Их с Кьерном это не касается», последнее казалось более чем вероятным.

«Никогда не хотела в столицу», — рассуждала я, готовясь ко сну. Оно мне надо? Дорога, приключения, неприятности… «И сто двадцать золотых кругляшей, которых хватит на сто двадцать лет шикарной жизни», — напоминала подхваченная в скитаниях меркантильность. Несколько пуховых перин, прикрытых гладкими простынями, уверяли, что комфорт мне нравится ничуть не меньше, чем безделье.

Утром решение появилось само собой. Мой опустошенный ремонтом кошелек беспощадно доказывал: никуда я не поеду, даже если вдруг накатит такое желание. Рен далеко, портал мне не оплатить. Пока доберусь обычным способом, пройдет месяц, а то и полтора. Конечно же, никто меня столько ждать не будет. Поэтому нечего рассуждать о несбыточном — надо готовить завтрак.

Как на зло, предложение, став недостижимым, обрело непонятную притягательность и отказывалось уходить из мыслей. Меня разбирал интерес не столько к деньгам, сколько к причинам, побудившим Мелу связаться с ненавистным ей сборищем магов. И почему она вспомнила именно обо мне? Неужто… Да нет, история с драконами давно закончена, Тавенна больше не на слуху.

— Хватит! Бессмысленно строить догадки. Это не мое дело, — заявила я маленькой кастрюльке с супом, выплясывавшей на плите. Вообще-то не следовало ставить ее на сильный огонь, но готовка относилась к моим слабым сторонам и особого значения это не имело. — Живем как жили. Столице — столичное, Барсукам — бар… Ах ты ж!

Крышка слетела, варево выплеснулось на раскаленную железяку, кухню мгновенно заволокло паром. Я поспешила распахнуть наружную дверь, порадовалась свежему воздуху, умиленно прислушалась к чириканью крохотной рыжевато-серой птички, примостившейся на воротах… И помянула Разрушителя вместе со всеми его созданиями — над забором торчала вихрастая голова вчерашнего посланника.

— Атайя Мер… — прохрипел он, судорожно цепляясь пальцами за острые доски. — Еще одно-о-о! — светлые патлы исчезли, глухой удар свидетельствовал о том, что приземлился юнец на мягкое место.

Когда я вышла на улицу, он уже принял вертикальное положение. С достоинством поклонился, извинился за инцидент, вручил небольшую коробочку, почти сплошь утыканную неразборчивыми восковыми печатями.

— Приложение, — пояснил без издевки. — Простите, вчера запамятовал, а после другой доставки вспомнил. И, будьте любезны, распишитесь в ведомо… Ладно, я сам, — вздохнул, завидя мой хмурый взгляд. — А отзыв для гильдии от вашего имени написать можно? — спросил с надеждой. — Ну, подпись же одинаковая будет… Можно?

— Да хоть пять. Счастливо.

Ворота лязгнули, закрываясь. Я распотрошила «приложение» без малейших опасений. Губы непроизвольно растянулись в улыбке. Мела в своем репертуаре! Все под контролем, ничего нельзя оставлять на самотек… По сути она — моя полная противоположность, и хорошо это знает. Но в прошлом году мы весьма успешно работали сообща. Может, поэтому ей вздумалось пригласить меня в очередную авантюру?

— Тая, что там у тебя? — донеслось из-за ограды, разделявшей мой двор и соседскую усадьбу.

— Ничего, — поспешила уверить я.

— А нам пришло письмо от Мелы! Хочешь почитать?

— Конечно! — изобразить энтузиазм получилось с первого раза. — Сейчас зайду!

— Нет-нет, малыш спит! Погоди, сама принесу.

Убрать плиту до прихода Ив не удалось. Она переступила порог, настороженно принюхалась, сморщила тонкий нос…

— Пригорело что-то, — сообщила об очевидном. — Вот, смотри! — в мою руку ткнулся измятый --">