Денис Валерьевич Куприянов - Муза для темного властелина (ознакомительный фрагмент)

Она увидит всё, что здесь творится, и, проснувшись, придёт от этого в ужас. После чего Юлия или забросит литературу, или, что ещё хуже, решится написать данную сцену и будет заклёвана злобными критиками!

— Так хорошая же сцена, что в ней им может не понравиться? — усмехнулся властелин и с мрачной улыбкой осмотрел свой гарем. — Если всё хорошо живописать, то люди мне завидовать будут!

— Да не завидовать, а ужасаться! — истерично воскликнула муза. — Поэтому нужно срочно всё исправлять. Убрать девушек мы не сможем, ведь Юля их уже увидела, поэтому постараемся исправить тебя.

— Меня?

— Да, тебя! Раз уж ты такой злобный и страшный, добавим детали, которые будут вызывать не ужас, а сочувствие.

— Сочувствовать? Мне? — властелин откровенно удивился. — Да разве такое возможно?

— Вполне, — с гордостью ответила муза. — Я эту тему хорошо знаю. Вот почему тебе так нравится насиловать женщин?

— Просто нравится, без каких-либо причин.

— А вот это неправильно, ведь даже такой поступок должен быть обоснован. К примеру, это может быть последствием психической травмы, вызванной тем, что в детстве с тобой жестоко обращались родители. Отец нещадно тебя избивал, а мать, не скрываясь, изменяла ему с каждым первым встречным, что не могло не наложить на сознание ребёнка отпечаток, который впоследствии развился в садистские наклонности.

— Поправочка, — хмыкнул властелин. — У меня нет родителей. Я — сирота, вырос в храмовом приюте.

— Приют, значит? Тогда возможен другой вариант. Воспитатели, злоупотреблявшие своим положением, рабский труд, избиения и сексуальные домогательства — всё это отразились на твоей психике.

— Да не было ничего такого, — возразил хозяин подземелья, почесав в затылке. — Ну, заставляли нас в храме прибираться, полы там помыть, двор подмести, ещё по хозяйству мелкие поручения давали, а пороли только за провинности. И насчёт домогательств ты загнула! Там одни старухи работали, и все домогательства сводились к их воспоминаниям о юных годах и бурной молодости. Иногда было даже весьма неплохо подано, мы с друзьями любили послушать, чтобы запомнить на будущее.

— Странно, очень странно. Нужно придумать что-нибудь ещё… Ага, наставник! Часто именно учителя открывают своим юным последователям врата в мир запретного, что становится непосильной ношей для хрупкого разума подопечного. А будучи абсолютными авторитетами, наставники могут использовать своё положение для реализации самых извращенных фантазий, что опять же приводит к непоправимым последствиям.

— А вот это интересная мысль!

— Неужели в твоей жизни такое происходило? — обрадовалась муза.

— Ну, как сказать. Порол меня сержант Гурлак весьма нещадно.

— Да, это оно: свирепый доминант-садист, пользующийся своим привилегированным положением! Похоже, мы докопались до корней!

— С другой стороны, — по-прежнему спокойным тоном продолжил властелин. — Порол он всю нашу третью роту, причём за дело. Всё-таки мы были молодыми отморозками, и требовалось хоть как-то привить уважение к армейской дисциплине. Чуть позже мы сами это хорошо поняли.

— Нет, это всё не то. Но должно же быть хоть что-то, какое-то событие, сломавшее тебя и превратившее в такое чудовище. Ага, возможно, причина в женщинах? Они постоянно отвергали тебя, а ты озлобился на них и, достигнув вершины власти, решил таким образом отомстить за все унижения юности.

— Подобного уж точно не случалось, — расхохотался властелин.

— Ты уверен?

— Естественно. Я с юных лет в походах. Постоянные отношения завести было трудно, зато имелись отрядные маркитантки, в поселениях на юных и бравых солдат девушки вешались пачками, а если проходил удачный штурм неприятельского города, мы ещё и с пленницами развлекались. Поэтому не стоит надумывать.

— Я не надумываю, — гневно прошипела муза. — А ищу корень проблемы. Ладно, с женщинами у тебя всё было в порядке, но что насчёт первой любви? Разве не существовало той единственной и неповторимой, что предала твоё доверие и ушла к другому?

— Кстати, тут ты права, — внезапно нахмурился властелин. — Имелась у нас в отряде одна шлюха, которая в один прекрасный момент стала общаться только со мной. Правда, тогда на меня вешались многие, потому что я сделался командиром роты, но как-то случайно выбрал именно эту деваху и в итоге не пожалел, потому что жили мы --">