Наталья Сергеевна Чернышева - Дочь княжеская. Книга 1

— Немедленно возвращайся обратно, слышишь меня?! Сейчас же! Не медли. Беги!

И — короткие гудки, тишина. Полное отсутствие полос возле значка наличия связи.

— Бабушка… Бабуля!

Тишина.

Страх собрался в животе склизким комом. Христинка посмотрела на дыру. Высоковато, самой не влезть. И всё же она попыталась. Подпрыгнула, зацепилась, сорвалась, подпрыгнула снова. Нет, не получается. У бабушки был такой голос… даже ругать не стала. Это пугало до одури. Да свет клином сошёлся на этой дырке, что ли? Парус же в берег не врос, можно его оббежать. Христинка бросилась к пляжу, сбивая ноги. Не успела…

Скала вдруг вспыхнула частой сетью, будто молниями её оплело. Диковинный, правильный узор, будто гигантская ажурная скатерть, в одно мгновение сотворённая неведомой вязальщицей из яркого света. Сеть продолжила скалу к берегу, оплела отверстие, через которое выпала Христина, и добавила фрагмент со стороны моря. Лёгкий электрический треск, запах озона, выжженный на сетчатке негатив. Сеть исчезла. А на её месте встала несокрушимая твердь.

— Ма-ма… — прошептала Христинка, цепенея в глубоком ужасе. Мир вокруг изменился неуловимо и страшно. Словно упал на глаза зеленоватый фильтр: всё вокруг приобрело отпечаток светло-золотистого зелёного отблеска. Скалы, камни, галечный пляж, море, облака в небе, само небо, солнце… Зелёно-золотое солнце валилось за горизонт, в сине-зелёное море. Ветер нёс запахи сухих водорослей, пыли и соли.

— Олег, — сипло выговорила Христинка и вдруг заорала — Олеееееег!

Скалы отозвались гулким эхом. Оно долго металось над водой, потом стихло, и на берег вновь обрушилась тишина. Только прибой шипел по-прежнему размеренно. Как метроном. Как чьё-то злое сердце.

— Бабушка… — шёпотом выговорила Христина, хватаясь за смартфон.

Экран возле значка связи оставался пустым. Судорожные попытки дозвониться до бабушки, до Олега, Стефа, вообще до кого бы то ни было, результата не дали. Тишина, ни гудка, ни сообщения, что абонент временно недоступен…

Христинка села на камень, потёрла лицо ладонями. Её вдруг накрыло истерическим хохотом. Она смеялась, смеялась, смеялась, и не могла остановиться, смеялась до колик, до спазмов в горле, до жуткого полувоя-полурыдания, эхом заметавшегося над водою.

Волна жарко облизнула босую ногу. Начинался прилив.

Глава 2. Попала

На Чёрном море, как известно, приливов и отливов не бывает. Таких, чтобы уровень воды изменялся на значительные метры. Поэтому Христинка не сразу поняла, в какую ловушку угодила.

Она вообще мало что понимала, и был момент, когда ей всерьёз показалось, будто она сошла с ума и уже никогда не станет нормальной. Судите сами: скала, прямо на глазах выросшая в обе стороны, бабушкин голос, сеть из молний, зелёное солнце. Так не бывает. Не бывает, и всё. Это только в глупых книжках про попаданцев бывает, а по-настоящему так не бывает. Этого не может быть, потому что не может быть никогда!

Но вода уже поднялась по колено и не собиралась останавливаться. Тёплая, гораздо теплее, чем обычно в Чёрном море в июне. В такой воде не замерзнёшь, даже если очень долго пролежишь. Зато утонуть в ней можно с той же гарантией, что и в воде холодной.

Надо было спасаться.

Христина не знала, на какую высоту здесь поднимается прилив. Но если принять во внимание отметины на берегу… И деревья, облепившие вершины. Наверное, надо лезть до самых деревьев, чтобы наверняка. По скальным выступам, по трещинам. В купальнике… Хорошо хоть, берег не был отвесным, и твёрдая порода выступала из него большими ступенями. Не гигантскими, просто большими. Неприступными их назвать было нельзя. И воздух дышал теплом, именно теплом — не жарой и не холодом, а очень комфортным таким, комнатным почти, теплом. И не было ветра. И вода прибывала медленно. Христинка лезла вверх, как во сне.

Это не я. Это мне снится. Это я читаю с наладонника книгу…

Но ссадины и синяки болели по-настоящему. Ладони пекло будущими мозолями по-настоящему. Горло ссохлось по-настоящему. Подвернувшийся под ступню камешек с ненавистью вонзился в пятку, и сразу ударило остервенелой болью: по-настоящему. Сухой чешуйчатый ствол едва не угробил вовсе: пальцы поехали по легко слоившейся коре. Ужас взлип по спине едким потом: самое коварное для лазания дерево сосна! Там, у Паруса, у настоящего Паруса, на берегу росли реликтовые сосны. Христинка не --">