Валентин Анатольевич Берсенёв (CDmarker) - Вторая сторона зеркала (СИ)

богатенькой бизнес леди у которой я стану приятным постельным дополнением. Но мысль об этом как-то не греет.</p>

<p>

Похоже, мысли материальны. Татьяна всю дорогу с сожалением смотрела на меня, и уже выходя из машины, вдруг утешающе выдала мне. - Не задалось сегодня у нас утро, ну ничего милый, и на нашей улице перевернётся грузовик с пряниками.  Вечером приду и помогу тебе в себя придти. Пока любимый, не кисни.</p>

<p>

Она мягко захлопнула дверцу и прощально махнув мне рукой, пошла по тротуару в сторону новостроек. Я же включил поворотник, и чертыхаясь в душе, стартанул в сторону заправки, на ней цены вроде пока держались в доступном для меня диапазоне.</p>

<p>

Вот же зараза! Меня подрезала желтая мазда и тут же встала, надеясь, что я не успею затормозить, и толкну её в бампер.  Но я успел остановиться, и её не задел. Нихрена у вас ребята не выйдет, я отлично знаю, чем кончаются подобные игры на дороге. Ищите дурака в другом месте. Поняв, что я не двинусь, ребятишки-подставщики двинулись дальше, а я оглянувшись стал перестраиваться в крайний левый ряд для поворота на кольцевую. Вот тут это всё и случилось.</p>

<p>

Едва я занял своё место в левом ряду и стал вместе со всеми медленно подъезжать к перекрёстку, как с прямого направления нарисовался огромный оранжевый Краз с полуприцепом. В кабине был виден водитель, который безвольной куклой просто лежал на руле машины.  Было ясно, что не смотря на то, что он без сознания, его правая нога по-прежнему давит на педаль газа. Огромным носорогом Краз стремительно расталкивал легковую мелочь по сторонам, потихоньку смещаясь к середине дороги.  Путь его теперь лежал уже на наш ряд. Япона мать, передний Ниссан вдруг с силой метнулся назад, смял в гармошку морду моей Калины и выдавив с пути машину соседа ушёл вправо. Моя же ласточка заглохла, и на все мои потуги завестись, движок никак не реагировал. Когда я поднял глаза, то увидел, как передняя часть Краза оторвавшись от асфальта на какое-то мгновение, тёмной глыбой нависла над моей кабиной и вдруг стала стремительно опускаться вниз. Понимая, что не успеваю, я быстрее желая выскочить из кабины, стал судорожно дёргать и отстёгивать ремень безопасности, но не успел. Заскрипела сминаемая кучей грубого железа крыша моей ласточки ...  и на меня опустилась темнота.</p>

<p>

 </p>

<p>

 </p>

<p>

Глава 2. </p>

<p>

Первое что я услышал, очнувшись в темноте, это был плач женщины. Плач этот был особый, так плачут не с обиды или после ссоры. Он был горький. По ком это она так надрывается, подумал я. Умер кто? И главное, где я? Темнота была уж не совсем, была чтобы полная, часть её была серой. Наверно это был свет луны падающий в окно. Я попробовал повернуться, но у меня толком ничего не вышло. Если до пояса тело и руки слабо и двигались, то ниже я практически себя не чувствовал, или почти не чувствовал. Хотя ... какое-то легкое жжение или боль в пальцах ног явно проявлялись. Чёрт, я что ещё и парализован? Хреново.  Денег нет, машину менты, если давно лежу, похоже уже в сдали металлолом, а более и продать нечего. Остаётся занять денег, купить подержанную инвалидную коляску и просить милостыню на перекрёстках. Да лучше бы меня сразу насмерть пришибло. И нафига мне такая жизнь?</p>

<p>

Автоматически я провёл по себе руками и вдруг понял, что во мне появились, я бы сказал чудные изменения, причем кардинальные. У меня появились две молочные, явно женские железы чуть ли не третьего размера. Мама моя, да что это со мной?</p>

<p>

Похоже, что эти слова я сказал вслух, потому как плач сразу прекратился, кто-то зачиркал кресалом, и на тумбочке стоящей рядом с моей кроватью вскоре зажёгся огонёк свечи.</p>

<p>

Надо мной склонилась чья-то женская фигура в старинном платье. Миловидное заплаканное лицо сорокалетней женщины осветилось радостью и глаза любовью.</p>

<p>

- Дочка, Лотти моя, ты наконец-то очнулась. Слава богам! А мы с отцом уже приготовились принять твоё

--">