Екатерина Руслановна Кариди - Невеста чудовища

папа Ким, все нормально, — Геста подскочила, понимая, что надо прекращать жалеть себя. — Вот, палец занозила. Больно.

— Давай тогда я займусь белогривым, а ты сходи к целителю.

— Ничего, так пройдет, — пробормотала и взялась протирать пучком травы шелковистую конскую шкуру.

— Геста…

По взгляду старого конюха, ее приемного отца при живом, было понятно, что ничего он ей не поверил.

— Ладно, — проговорил он. — Пришлю к тебе Тигарда.

И ушел.

Она уткнулась в бок коню и затихла. Постояла так, дождалась, пока немного схлынет горечь и страх, и принялась за работу. Когда через несколько минут подоспел Ти, она уже была более или менее в порядке.

— Эй!

Тигард быстро влетел в стойло. Белогривый дернулся, переступая копытами, заржал и покосился на него.

— Тихо ты, — шикнул на него парень, отобрал у Гесты сребок и молча на нее уставился.

— Плохи мои дела, Ти, — она уселась на солому в углу и вертела палочку в руках. — Надо уходить отсюда. Не дадут они мне жизни.

Парень с минуту энергично тер лоснящийся конский бок, потом выдал:

— Мы уйдем вместе. Сбежим.

Геста вскинула голову.

— Но Ти… — Кольнуло сердце, ей стало страшно, не за себя, за него.

— Вот что, — продолжал он, понизив голос. — Откладывать нечего. Сбежим сегодня же ночью. Я соберу кой-чего в дорогу, незаметно снесу и спрячу поближе к городским воротам. А ты, как закончишь, иди к наставнику. Он поможет.

Сбежать, вырваться на свободу… Несбыточно, слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— А рабочие руки везде нужны, не пропадем! — хмыкнул Тигард, хлопая коня по золотистому крупу.

Словно в ответ на его слова темно-игреневый* конь царевича фыркнул, кивая лобастой головой,

— Вот видишь, даже белогрив согласен.

Она улыбнулась, глядя на них, на душе потеплело, отпустило чувство безысходности и одиночества.

— Спасибо тебе, Ти. Давай, я сама почищу этого красавца. Иди. Со мной все будет в порядке.

Тигард ушел. Оставшись одна, девушка подумала, что помощь брата будет кстати, но бежать ей надо одной, не хотелось, чтобы кто-то пострадал из-за нее. От ощущения, что выход из тупика, в котором она застряла с самого детства, близко, Гесту захлестнуло самыми разными предчувствиями.

Но ничему из того, о чем она сейчас думала, не суждено было сбыться.

_____________________________

Игреневая масть* — рыжая или бурая с белыми или дымчатыми (с примесью серых волос) гривой и хвостом.

Глава 3

Три дня назад, незадолго до того, как забирать с Белора дань, к грозному властителю Гелсарту пожаловал гость.

В первый раз он приходил много лет назад, когда у Гелсарта родился более чем странный сын. Младенец был покрыт чешуей, когда его показали отцу, тот приказал немедленно умертвить жену, посчитав, что та переспала со змеем. Только что родившую женщину рассекли на части и бросили в стоявшую тут же огромную жаровню. Ребенка он хотел уничтожить вместе с матерью.

Однако, когда Гелсарт уже собирался бросить уродца в огонь, его остановил странствующий жрец. Посланник Салимского Оракула явился объявить предсказание и волю Божью. Жрец сказал, что чешуйчатый уродец его сын, а родилось дитя таким из-за проклятия. Гелсарта прокляла обычная деревенская женщина. Мать, у которой убили дитя его воины, прокляла его за жестокость.

Первой мыслью грозного властителя было расправиться с мерзавкой, но жрец, посланный Оракулом, сказал, что женщина мертва, а предсмертное проклятие снять невозможно. А еще жрец предсказал, вытянув к нему руку:

— У тебя больше не будет детей. В наказание за…

Кто и за что его наказал, Гелсарт не желал знать, поэтому снес жрецу голову. Никто не смеет его судить! Однако меч разрубил только воздух, жрец исчез, словно его и не бывало. А с ребенком прямо на глазах произошли странные изменения, чешуя покрывавшая его тело втянулась внутрь и исчезла, словно ее никогда не было. Вместо нее появилась обычная розовая младенческая кожа.

Безбожник по натуре, Гелсарт сам был магом и практиковал немыслимо грязные запрещенные ритуалы, однако магия произошедшего была ему непонятна и неподвластна. И в тот момент вызвала суеверный ужас. Гелсарт принял сына, назвал его Зэйн. И, раз уж других детей не будет, стал воспитывать из него будущего правителя по своему образу и подобию. Мальчик и рос маленьким чудовищем, радуя своими выходками жестокого отца.

Однако Гелсарт все еще плохо представлял, --">