Денис Валерьевич Куприянов - Фантасмагорический допрос

земле. Еще парой веревок он обмотал ее лодыжки, раздвинув тем самым ноги в стороны, и зафиксировал девушку между опорными столбами. С интересом изучив получившуюся позу, он резко потянулся к столу и схватил свою любимую плеть.

Хлесткий удар оставил на заднице ведьмы небольшой рубец. Еще удар, еще… Конрад бил вполсилы. Он хорошо знал свои возможности — и к чему те могут привести. Что касается Марии, то она пару раз тихонько охнула, после чего простонала сквозь сжатые зубы:

— Ну что ты так вяло? Давай постарайся уже!

Конрад Клеппербайн всегда гордился тем, что мог держать свои чувства под контролем. Всю жизнь ему казалось, что ни одна вещь в этом мире не способна вывести его из равновесия. Как оказалось, он ошибался. Всего пары фраз, произнесенных ведьмой, хватило для того, чтобы он сорвался. Происходившее далее казалось ему самому всего лишь каким-то странным сном…

Инквизитор с остервенением терзал тело допрашиваемой, выкручивал ей соски, до крови рассекал кожу ударами хлыста, вонзал в тело раскаленные иглы, а чуть позже выхватил из жаровни раскаленный прут и трижды приложил его к ягодицам ведьмы. Мария стенала и билась в путах, крича изо всех сил, но эти крики лишь подстегивали безумие Конрада.

В какой-то момент он отвязал девушку от импровизированной дыбы и бросил ее на стол. Бушующие в нем кровь и страсть заставили его скинуть одежду и наброситься на обнаженное тело. Крики, стоны, невнятные мольбы — все это слилось для него в единое целое. Он терзал тело подозреваемой, забыв обо всем. Он больше не был инквизитором, а она ведьмой. Здесь и сейчас находились лишь два тела, слившиеся вместе — пусть условия, приведшие к этому, и отличались большим своеобразием.

Конрад кусал, мял и терзал тело лежавшей под ним красотки. Та отвечала взаимностью, умудрившись вцепиться зубами ему в щеку — до крови, — после чего издать дикий стон от нахлынувших эмоций. Боль, пламя и ярость, все это превратило пару людей в единый комок чувств. А затем в какой-то момент время остановилось…

* * *

Конрад медленно приходил в себя. Безумие постепенно отпускало его, и с каждой секундой он осознавал глубины своего падения. Дать волю эмоциям, потерять рассудок и забыть о своем долге… Обойтись с подозреваемой, как с самой последней шлюхой…

Тяжело вздохнув, он встал со стола, на котором и происходил весь разврат, после чего обернулся в сторону Марии. К его удивлению, лицо ведьмы излучало удовольствие и сладострастие — что не могло не пугать после того, что сам Конрад с ней проделал. А еще через мгновение инквизитор пригляделся внимательнее и нахмурился.

Он четко помнил следы от укусов, которые оставил на девушке. На настоящий момент они выглядели так, словно прошло уже не меньше недели. Подняв бровь, он одним резким движением перевернул ведьму на живот. Та ойкнула от неожиданности, но Конрад не обратил на это внимания.

То, что он увидел, поразило его до глубины души. Еще полчаса назад задницу Марии пересекали два десятка окровавленных рубцов от хлыста, плюс пяток глубоких ожогов. Все они остались, но подобно укусам на груди, выглядели уже давно зажившими.

— Как? — только и смог пораженно промолвить инквизитор. Девушка томно улыбнулась и попыталась убрать волосы с лица скованными руками.

— Ну я же ведьма, — промурлыкала она. — Лечу людей, коров… Себя иногда приходится. Особенно после встреч с инквизиторами…

— И много их через тебя прошло?

— Пять или шесть было… — задумчиво пробормотала Мария, пытаясь устроиться поудобней. — А ты, кстати, хорош. Умеешь допрашивать. Мне очень, очень понравилось…

— Понравилось?! — Конрад почувствовал, как снова начинает терять рассудок. Спасала его лишь откровенная усталость после подвальных игр.

— Да. Однозначно допрос удался. Можешь выпытывать все, что хотел.

— Ах, да… — до инквизитора наконец дошло, что он находится на службе, и стало быть, по идее, должен уже давно приступить к расследованию. — Это ты отравила корову трактирщика?

— Нет, — улыбнувшись, ответила девушка. — Я же целительница. Зачем мне было ее убивать? Природа бы не одобрила… — Конрад грязно выругался, осознавая, что зря (ну, почти зря) потратил два часа своего времени, — …но я могу сказать про яд, что был использован.

— Откуда ты знаешь, что это яд? — насторожился инквизитор, перестав ругаться.

— Мне хорошо знакомы симптомы. Мало того, я знаю человека, --">